На первом дыхании

Ее ребята слегка струхнули. Однако привычка доверять Светику сделала свое дело. Они влезают в милицейскую машину. Садятся. Но веселыми шутками они не обмениваются. Это точно.

— А кто эти ребята? — спрашивает о них милиционер Сережа.

— Рыночные людишки, — отвечает Светик тоже негромко. — Наш отдел обязан поддерживать с ними связь.

— Понятно.

Машина летит. Милиционер Сережа и Светик — они сидят впереди — улыбаются друг другу.

— Вы замечательно водите, — говорит Светик.

— Я все замечательно делаю, — мило хвастает он.

— Хвастунишка! — поддразнивает Светик.

Машина действительно летит вовсю. С ветерком. Светик на всякий случай дает объяснения:

— Возьмем сейчас партию книг на складе. Это для обмена.

— Для обмена?

— Будем меняться с сельскими жителями. В селах зачитывают детективы до дыр.

— А за детективы они отдадут вам старинные книги. Да?

— Вы умница, Сережа! — кричит Светик, пересиливая ветер и шум мотора.

Машина подлетает к складу. Дяденька Николай Степаныч стоит в воротах. Он видит грозную милицейскую машину. Он видит за рулем милиционера Сережу. А затем видит, как из машины выходит Светик.

На дяденьку Николай Степаныча больно смотреть.

Светик и мент Сережа подходят к нему.

— Вот мы и приехали, — говорит Светик.

— Вы… вы…

— Мы за книгами. За детективами. Как мы и договаривались. — И Светик подмаргивает дяденьке.

У дяденьки отвисает челюсть. Он не думал, что приехали за книгами. Он думал, что приехали за ним.

— Ведите же нас в свои хоромы, Николай Степаныч, — улыбается ему Светик.

И дяденька ведет. Он весь как ватная кукла. Ведет и молчит. Показывает детективы и молчит. Смотрит, как выносят книги, и тоже молчит.

Только однажды возле штабеля книг он вдруг подает голос. Случилось так, что Светик запнулась о колесо тележки. Дяденька Николай Степаныч тут же подлетает к ней. Придерживает за руку. Помогает.

— Светик, ну что же ты, девочка моя, — лепечет он. — Осторожненько. Прошу тебя, осторожненько…

В складе становится гулко — вынесли пачек тридцать, если не больше. То мчится с книгами Валера. То Бабрыка. Но больше всех старается милиционер Сережа — хватает сразу по нескольку связок. Показывает свою мужскую силу. Молодец.

Все садятся в машину. Мент Сережа за руль. А Светик делает дяденьке ручкой. Николай Степаныч стоит как памятник самому себе. Окаменел.

— Пока! — кричит Светик. — Не забывайте нас…

Его подручные — качки — тоже стоят за оградой. И тоже смотрят разинув варежки. Хлопают глазами. Не понимают, что произошло. Жулики без вдохновения — жалкие люди.

А те — в машине — летят с ветерком.

Светик рассказывает:

— Понимаете, Сережа, в институте наш отдел совершенно не ценят. Не верите?.. А как вы думаете, сколько комнат у нашего отдела?

— Не знаю. Пять?

— Одна.

— Одна?!

— Представьте себе — заваленная до потолка.

— Это, я считаю, хамство.

— Книги держать негде. Не умещаются… Приходится держать их на квартирах у сотрудников и у знакомых.

— Не может быть!

— Сейчас сами убедитесь.

Машина подъезжает к дому, где живет Бабрыка.

— Здесь, — поясняет Светик. — У этого подъезда.

Милиционер Сережа тормозит.

Светик вылезает из машины. И думает, как бы от этого милого мента теперь избавиться.

— Мы, Сережа, выгрузим книги на скамейку — для быстроты. А потом занесем в дом. Вы езжайте, Сережа… Езжайте…

— Я помогу.

— Не надо. Спасибо.

Но он уже выпрыгивает из машины. Светик смеется. И чего девки не любят ходить в ЗАГС с ментами. Это ж гениальные мужья. То самое, что надо.

— Уж если я помогаю, то помогаю. — Милиционер Сережа даже алеет от удовольствия и смущения. — Какой этаж?.. Понесли!

А Бабрыка (его жилье!) и Валера бледнеют. Что-то мямлят — дескать, сами донесем.

Но милиционер Сережа еще больше распаляется. Он не желает выгружать книги на скамейку. Он желает нести на этаж.

И тогда Светик говорит. Звонко и весело:

— Пошли!.. Берите книги!

И они идут. Гуськом. Впереди Светик и молодой симпатичный мент. За ними — Бабрыка и Валерик. Они вносят связки книг в квартиру.

Милиционер Сережа просит холодной водички. Пьет. Мужчины закуривают. Надо же перевести дух.

— Хорошая квартира, — говорит милиционер Сережа.

— Неплохая, — соглашается Светик. Она обводит рукой разложенные всюду книги и добавляет: — Правда, похоже на гнездо спекулянтов?

— Угу, — смеется он.

* * *

Дней через пять Николай Степаныч подкараулил Светика на рынке. Сам явился. Самолично. Он подходит — и крепко хватает Светика за руку.

— Как насчет моей доли, Светланочка?

Светик начинает всхлипывать:

— Что вы, дяденька… Я не понимаю, о чем это вы…

Он шипит:

— Мерзавка!.. Ты даже по той цене, которая обозначена, взяла книг на пятьсот рублей.

— Разве?..

— Я должен хотя бы покрыть расход. Книги не мои — государственные.

— А ваши подручные толстячки дают вам долю? Всегда?

— Разумеется.

— С прибылью?

— Разумеется.

— По-моему, дяденька, из этой прибыли надо покрыть расход. Вы хотели быть честным.

Глаза у него округляются, как у безумного… И Светику приходится опять немного похныкать.

— Оставьте меня в покое, дяденька, — плаксиво заводит она. — Что я вам сделала… Я не знаю, о каких книгах вы говорите…

Светик всхлипывает.