На петле времени

Демон

А если все что есть —
он самое и есть?
Он сам себя и ест.
Он сам себя и дышит.
Он сам себе поет
и письма ночью пишет
о том, что он сидит
один, не зная гдемо.
Сердит и нелюдим,
как лермонтовский Демон.
Тут без Тамары как?
Тамарка без Кавказа?
Казалось бы – пустяк,
а мысль, она – зараза.
Начнется с запятой
И длится всем на свете.
И никакой чертой!
И ни в какие клети!

Быть собой?

И придут другие – те, кто

Не боятся быть собой…

Б. Гребенщиков

Здесь и так уже каждый
давно стал только собой.
Ищет нищих созвучий
со своей несказанной судьбой.
Ищет, правда, лениво:
есть – так есть, нет – так нет, – все равно
Потребители пива —
презирают сухое вино.
Что им боги и строки,
пронзившие время насквозь.
Лишь бы пелось, как елось.
Лишь бы смелось, пока не смелось.
Много ль надо отваги —
не думай, не слушай,
плыви по рассеянной влаге
росы, по бермудам травы
изумрудной.

Законы трения

Я с детства изучал законы трения
с друзьями, не любившими меня,
за то, что напишу стихотворения,
не помня никого и не виня.
Они, как будто знали все о далях
грядущих лесопарковых времен,
о деньгах, женах, войнах и медалях,
которые накосим и пожнем.
Так жмут снежок горячие ладоши.
Сочится между пальцами вода.
И я, надев блестящие калоши,
иду по солнцу утреннего льда.

Кто там?

Этот сорт винограда должен засохнуть на ветке.
Подсласти мне губы сухим янтарным вином,
подари прядь солнца с виска нимфетки.
Не бывает цветным немое кино.
Черно-белым, как ночью —
оправдана меланхолия.
То ли – я, что мыслилось и жилось?
Те ли – гроздья, те ли – розги терновые
и радость козья?
В непролазном времени
кто там пьет бургундское, видя в зеркале
или сквозь
мое отражение?

Возвращенцы

Гадай по ромашке: быть или не быть?
Так быть или не быть,
обрывай лепестки
и желтое рыльце поглаживай пальцем.
Думать – не думать, любить – не любить,
какая, в принципе, разница?
Лепестятся страницы.
Словосмешение.
Если бы языки
выдавались по группе крови,
выкалывались на предплечье,
вбивались в солдатский жетон,
писались зеленкой на пятке…
И правда ль, что этот сон
не терпит обратки?
Не кто ли оттуда сюда?
Или все мы туда-сюда,
как хоккеисты в настольной игре,
крутимся на спицах,
ежимся на столе.
прячемся по столицам.

Душеловка