На петле времени

В ту тоску, не ведая закона,
как заблудший Фауст из огня,
я позвал. И старая икона
мне кивнула. Не прошло и дня,
словно испарились некрологи,
позабылись слухи, словно ты
не ходил по той чумной дороге
и не пил отравленной воды.
Появились новые рассказы
о твоей не сказочной судьбе,
будто ты посажен за проказы
в психбольницу новым КеГеБе.

15

Хором древнегреческих трагедий,
родом из студенческих времен,
как медведи на велосипеде,

выехали несколько имен.
И запели вести о герое
времени не нашего, не тех
деловых побудок и отбоев,
где умами властвует успех.
Чем-то ты их сдуру осчастливил —
и решили клетку приоткрыть,
выпустить по солнечным извивам
погулять и рыбку половить.

16

Встретились. Молчали. Отвечали.
Без вопросов. Точно и впопад.
И березы гривами качали.
И молчали тени за плечами
И боялись посмотреть назад.
Пили пиво крепкое со спиртом,
в соль земную окуная хлеб.

Был одет ты в тело, словно в свитер,
как на кол натянут на скелет.

17

Вот в одну из встреч таких,
где слово уходило на вторую роль,
ты сказал, что там со мной готовы
говорить, – и ты уж соизволь…

Зеленое солнце

18

Не вдаваясь в длинные детали,
я скажу вам, что за пять минут
я узнал так много, что едва ли
сто веков в свои кресты вожмут.
То – оно, – похожее на солнце
и на книгу в круглом переплете,
где слова меняются от взгляда,

где все было, есть и будет вечно,
где одной рукой подать до ада,
а другой – до рая… Бесконечно
все, что появилось. Все, что будет, —
ведомо, и не мешают страсти.
Где разбить единое на части
невозможно. Где земля – песчинка.
Где вселенных больше, чем иголок
хвойных в неосвоенной Сибири.
Где пушинка весит больше гири.
Где снежинка светит дольше солнца.
Говорить об этом – все равно что
говорить сто тысяч лет без права
переписки. Тысяч лет без права,
хоть на миг прерваться, хоть на слово
отклониться влево или вправо.
Не в земной и не в телесной власти

рассказать о той бескрайней силе,
но пытаться буду
даже после —
и в золе, и в слякотной могиле.

19

– Я увидел луч зеленоглазый,
в нем живые буквы слой за слоем…
Интересно… у тебя зеленый?
Я там вижу красные глаза.
Вот и все, что мы тогда сказали.
Три страницы света пролистали
в сказочном альбоме бытия.
Извините за нелепость «я»
вылезшего автора в рассказе
о герое во вторичной фазе
безвременья, на петле ремня.

Жизнь возле жизни

20