На подводной лодке у берегов Англии (1914-1918)

Экипаж ловушки состоял из 4-5 офицеров и около 80 матросов. Вооружение состояло из двух-трех пушек калибра, от 10 до 12 см, двух торпедных аппаратов и запаса глубинных бомб. Командир на мостике имел связь со всеми отделениями и частями судна посредством двойного комплекта рупоров. На верхней палубе находились перископы, которые с внешней стороны имели вид небольших вентиляторов или груб. Через них командир, сам хорошо скрытый, наблюдал за подводной лодкой, которая, ничего не подозревая, приближалась. Днем на палубе должно было находиться как раз такое количество людей, какое полагалось для торгового судна, чтобы не возбудить подозрения. У каждого была своя роль, которую он должен был все время исполнять, в особенности когда, подводная лодка находилась поблизости или когда судно-ловушка, пораженное торпедой, «казалось» было покинуто своим экипажем. Одни изображал повара, бросавшего за борт объедки, другой в форме, со свистком во рту - наблюдательного постового у небольшой кормовой пушки. Эго было вполне естественно, потому что в позднейший период войны каждое торговое судно имело на борту такие пушки. Вот почему они стояли совершенно открыто на кормовой палубе ловушки. Для вящщей реальности на борт брали негра, который в последний момент в большом волнении и жестикулируя бросался в шлюпку, наполовину уже спущенную, или же это был матрос, переодетый в «жену капитана».

Тактика «mistery ships» («таинственных судов») заключалась в следующем.

Когда лодка давала предупредительный орудийный выстрел с дальнего расстояния, то судно-ловушка прежде всего притворялось, что собирается спасаться бегством. После второго или третьего выстрела ловушка останавливалась и выпускала пар (это было типично). После этого начинала действовать «the panic party» («паническая партия»). Разношерстная компания из офицеров, механиков, буфетной прислуги, матросов и поваров, имитируя страх и беспорядок, бросается в шлюпки. Последним покидает судно «капитан», - ему ведь требовалось немного больше времени, чтобы быстро собрать в штурманской рубке морские карты, коносаменты и другие корабельные документы. Затем он тоже садится в шлюпку. Между тем в панике одна из шлюпок, вследствие неправильного спуска на талях, получает диферент на нос. Несколько человек падают за борт. Наконец, вся компания отваливает под командой штурмана, который заменяет на шлюпках капитана на случай, если бы с подводной лодки спросили, находится ли капитан еше на борту. Подводная лодка медленно приближается в надводном положении, следя за всем этим через сильный бинокль и видя, как вся эта публика, как будто «настоящая», гребет недисциплинированно и плохо, считает, что это нормально. В то время как мнимый экипаж покидает судно, на борту ловушки настоящий экипаж в лихорадочном напряжении становится у орудий.

Командир прячется на мостике, держа руку на колоколе тревоги, офицеры находятся у перископов. Подойдет ли подводная лодка на подходящее расстояние? Станет ли она на такой румб, чтобы орудия смогли достать и уничтожить ее? Или она будет осторожна и не пойдет на риск? Может быть, на ней «старый» командир, знакомый с подобными «театральными представлениями», который не будет долго думать и покончит с ловушкой, пустив в нее торпеду? Наверное англичане и эти минуты переживали чрезвычайное волнение. Если подводная лодка не делала того, чего от нее ждали, тогда «паническая партия» в шлюпках с невинным видом уходила на веслах в такое место, где она не мешала бы стрельбе из орудий ловушки. Если же лодка все еще медлила, то спасательные шлюпки делали вид, будто хотят повернуть обратно к судну. Такой маневр соблазнял немцев и заставлял их, наконец, приблизиться.

Вот тогда-то и наступал момент, когда сердце английского командира начинало лихорадочно биться.

«Stand Ьу!» («Готовьсь стрелять!»), - передавалась предварительная команда через все рупоры и затем следовала вторая команда, роковая и большом частью смертельная: «Let go!» («Огонь!»).

В этот момент взвивался английский военный флаг, маскировка вдруг спадала с орудий, и жертва подвергалась разрушительному орудийному огню. В большинство случаев подводная лодка гибла. Уйти в надводном положении при заградительном огне было безнадежно. Часто пытались спастись погружением. Но пока лодка погружалась, прямые попадании кромсали на куски палубу, рубку, пробивали балластные систерны, и несчастный экипаж подводной лодки переходил от жизни к смерти без всякой драматической подготовки. Еще раз высоко поднимается нос подводной лодки, и она исчезает навсегда. На воде появляются воздушные пузыри и масляные мятна - последние следи ужасной катастрофы, заканчивающейся уже в глубинах моря.

Чсрез несколько недель на родине появлялось печальное объявление: «...не вернулась из плавания к западым берегам Англии».