На подводной лодке у берегов Англии (1914-1918)

Около полуночи мимо нас проходит на запад судно. Мы покидаем район нашего дозора и подкрадываемся к нему поближе. Это большой, тяжело нагруженный пароход. Без охраны. Проходят целые часы, пока мы нагоняем его настолько, что можем предпринять атаку в надводном положении.

Чтобы произвести верный выстрел, нам нужно знать скорость и курс судна насколько возможно точно. Поэтому мы сначала идем некоторое время рядом с судном, на дистанции около 1000 м, следуя с такой же точно скоростью, как и противник. В этот момент сталовится так темно, что невооруженным глазом можно разглядеть вблизи нас лишь какую-то неопределенную массу. По числу оборотов наших винтов мы измеряем скорость - 9 миль в час.

Паульсен стоит около меня в темноте и устанавливает прицел на небольшой стойке, на обвесе мостика. Тем временем мы занимаем позицию впереди судна и определяем его курс. Точно на юго-запад. Если мы находясь слева от противника, хотим выпустить торпеду под углом 90°, то мы должны в момент выстрела лежать на курсе северо- запад.

Принцип прицельного прибора основан на законе треугольника. Одна сторона треугольника подвижная. Это «неприятельское плечо» прибора наводили по нити визира на цель. Расстояние до цели, - которое должно было быть оценено на-глаз очень верно, так как измерить его непосредственно мы не могли, - курс и скорость хода противника являлись «известными величинами».

«Какую скорость я должен установить на прицеле?» - спрашивает Паульсен из темноты.

«Девять миль в час», - отвечаю я.

Мы опять идем в стороне и параллельно пароходу. Наше положение таково, что теперь в каждый момент намеченная атака может быть выполнена.

«Какая дистанция и какой угол встречи?»

«500 метров и 90 градусов!»

Я вижу, как Паульсен при свете карманного фонаря проверяет свои установки на прицепе. С той стороны, где проходит пароход, Паульсен закрывает фонарь рукой. Осторожность никогда не является излишней.

«Все стоят по местам к погружению» - докладывает мне старший инженер-механик снизу из центрального поста.

Во время боевой тревоги каждый человек на своем посту. Самое главное - быть наготове. Но ни в каком случае нельзя недооценивать противника. Люди экипажа, свободные от вахты, спали до этого момента. Теперь они, еще немного сонные, стоят у своих механизмов и клапанов.

«Что же там случилось наверху?» - спрашивает один из них, еще полусонный.

«Ночная атака в надводном положении на большой пароход. Через 10 минут начнут атаку», - отвечает ему другой матрос, который до этого дышал свежим воздухом на мостике и видел приготовления.

Что за странная жизнь на подводной лодке! Война и мир совсем рядом. Всегда все события развертываются без последовательности, без приготовления. Сон, мертвый сон - часами. Потом вдруг команда, приказания (колокол тревоги действовал только в случае опасности, чтобы беречь нервы).

Атака на большой пароход! Едва с тебя спадают оковы сна, как уже чувствуешь, что вся лодка охвачена лихорадочным ожиданием.

Я еще раз проверяю все и произвожу пробную наводку на пароход с расстояния 1000 м, но вижу лишь темную массу. Выпустить торпеду с дистанции 500 м было бы, конечно, лучше.

«Атака начинается», - свистя передают переговорные трубы по всем отсекам лодки. Внизу в машинном отделении телеграфные звонки. Три раза вскакивает стрелка на «полный ход» и затем замирает в этом положении.

«Полный ход! Атака!»

На лице механика Мецлера сверкает свет. Он открывает клапаны и действует рычагами. Делает знаки и указания. В этом адском шуме нельзя разобрать ни одного слова. Объясняться можно только знаками. Моторы бешено работают, стучат и гремят и с неистовой силой вертят винты. На врага!

Подводная лодка летит в ночной темноте, мощно рассекая носом воду и временами зарываясь в ней. Вот нос ее снова высоко вздымается и отбрасывает на рубку водяную пыль. На врага! Брейд-вымпел «Z» поднят. На врага!

Великолепное ощущение! Атака и сила! Конь чувствует шпоры. Его бока дрожат. Вытянув шею, он бросается вперед и уносит нас.

Через несколько минут неприятель должен придти на визирную нитку прицела.

Огромное, могучее судно вырисовывается в ночной тьме. Мы уже видим широкий, зловеще сверкающий бурун, который пароход поднимает перед своим носом.

«Оба носовых аппарата к выстрелу изготовить!»

Пароход подходит все ближе и ближе. Грозный и жуткий.

«Первый аппарат, товьсь!»

Я стою нагнувшись, смотрю на нить прицела и вижу, как проходит через нее носовой бурун. Потом все снова темнеет. Теперь видна передняя мачта, вот мостик, труба...

«Первый аппарат, пли!!!»

Внизу в рубке Бенинг нажимает крохотную кнопку - электрический контакт для выпуска, торпеды. За годы войны мы отлично сработались друг с другом. Он знает мой голос, я знаю его руку. Между нами нет недоразумений. В тот же момент, когда раздается команда «пли», торпеда вылетает из своей трубы.

Мы тотчас же круто ворочаем влево, чтобы увеличить дистанцию от места взрыва.

Над поверхностью лепится серебристая полоса. Она тянется к

пароходу. Торпеда!