На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

Когда появляются коллеги из отделения неотложной помощи, судороги постепенно прекращаются, и вот мужчина уже спокойно лежит с закрытыми глазами, как будто решил вздремнуть на асфальте. В зависимости от причины у таких приступов разная продолжительность, но обычно не больше нескольких минут. После этого мышцы и нервная система настолько истощаются, что человек засыпает или впадает в состояние покоя, подобное трансу. Наш пациент нормально дышит — это самое главное.

Пока Бернд проверяет его состояние, мы привозим каталку. Мы еще не обследовали этого мужчину, а в приемной, судя по расспросам, нет его родственников. Мы осматриваем место возле стены и ищем в карманах брюк хоть какие-то зацепки, чтобы установить личность или определить номер контактного лица. Но кроме защищенного паролем телефона, пачки сигарет и зажигалки с собой у него явно ничего не было.

Никаких бюрократических проблем в данном случае не возникнет. При оформлении случая мы не будем вносить личную информацию, а добавим ее позже. Чего сейчас действительно не хватает, так это сведений о его истории болезни. Был ли у этого мужчины когда-нибудь припадок? Он эпилептик или страдает от болезни, которая могла спровоцировать приступ? Родственники наверняка знают все это.

Однако без ответов на такие вопросы причины можно выяснить только с помощью систематического обследования. Начнем со стандартных процедур: неврологические анализы, регистрация жизненно важных показателей. Я вставляю внутривенный катетер и забираю кровь для лаборатории. Если ничего из этого не даст подсказок, пациенту придется подготовиться к более глубокому исследованию.

Но уже анализ газового состава крови, результаты которого доступны через несколько минут, проливает свет на вопрос: уровень сахара в крови мужчины составляет 2,6. Это низкий показатель, и его трудно получить в обычных обстоятельствах, поскольку организм подает четкие сигналы тревоги в виде дрожи, недомогания и ненасытного голода, как только значение показателя достигнет 50. Возможно, этот случай связан с ранее не распознанным заболеванием.

Внезапно в процедурной раздается техно-бит. Ранее я описал смартфон как ценную вещь пациента, спрятал его в соответствующий мешок и повесил на стену. Экран замигал. Входящий звонок, имя контакта «Мама». Недолго думая, я вытаскиваю телефон и отвечаю на звонок.

— Да?

— Алло? — взволнованный женский голос. — Где ты? Приходи сейчас же!

— Извините, я полагаю, вы хотели бы поговорить со своим сыном. К сожалению, он сейчас у нас в клинике, так как…

— Естественно! Мы все в клинике. И если Мирко не придет сейчас же в родильную палату, он пропустит роды! — Женщина на секунду замолкает, и возникает неизбежный вопрос: — Кто вы?

Я даю объяснения и в то же время сообщаю, почему Мирко в настоящее время не сможет присутствовать. Затем я передаю телефон Бернду, который спрашивает мать о предыдущих заболеваниях ее сына. Видимо, она ничего не знает.

— Сейчас мы введем ему высокопроцентную глюкозу, — объясняет старший врач, — чтобы уровень сахара вернулся в «зеленую зону». После этого он должен быстро стабилизироваться.

Глюкоза вводится внутривенно. После того как я поставил капельницу с раствором электролита, пациент проснулся. Но это пробуждение неполное: он остается в состоянии между сном и бодрствованием и может только медленно реагировать на речь и внешние раздражители.

Во время припадка разряжается большое количество нейронов в головном мозге, что также вызывает мощные сокращения мышц. Когда приступ утихает, истощаются нервная и мышечная системы. Таким образом, если человек не спит, он кажется слишком расслабленным и вялым.

Мирко с интересом оглядывает процедурный кабинет. Он почти не двигает головой, только его взгляд медленно перемещается слева направо, снизу вверх. Я объясняю, кто я, где он и как так получилось, что он находится под нашим надзором. Случайные, еле уловимые кивки и бормотание «а, вот как» показывают мне, что он понимает меня и, вероятно, до некоторой степени осознает происходящее.

После моего вопроса, помнит ли он, как и почему пришел сегодня в клинику, он на мгновение открывает рот, но затем закрывает снова и остается неподвижным. Сначала я предполагаю, что он все еще обдумывает мой вопрос. Затем замечаю, что его взгляд снова движется. Похоже, он действительно хотел сначала ответить, но потом как-то упустил свою мысль. А сейчас? Теперь его мысли продолжают лихорадочно вращаться: он путешествует, минуя государственные границы, платные дороги и заправочные станции. Пока не о чем беспокоиться. Мы позаботимся о том, чтобы он не попал в аварию.