На пороге мира

Возвращались из театра пешком. Леонид, конечно, предлагал вызвать такси «и не париться», но Анне хотелось прогуляться. Да и Леонид не возражал, оба они были переполнены эмоциями и впечатлениями от просмотра спектакля. И с удовольствием вываливали их друг на друга.

Путь был не близкий, время позднее, холодало. Леонид предложил завернуть по пути в пиццерию покушать и погреться. Предложение было рассмотрено и сочтено приемлимым. И даже горячо поддержано, после того, как Анна вспомнила о наличии отсутствия в их квартире какой-либо готовой еды, а в холодильнике достаточного запаса продуктов быстрого приготовления. А тот факт, что Леонид обладает буквально-таки антиталантом в кулинарии, однозначно определял, того, кто должен будет на них двоих готовить.

Так что в голосовании по вопросу: покушать дома или в пиццерии, ее голос был за пиццерию.

— Кажется я определился со своими планами на будущее, — между прочим, запив кусок пиццы томатным соком, заметил Леонид.

— Серьезно? — удивилась Анна, отставляя в сторону свой бокал с молочным коктейлем. — Поделишься?

— Почему бы и нет? — пожал плечами юноша. — Только чур не смеяться!

— Даже так?

— Именно так.

— Ладно, постараюсь, — убрала с лица улыбку девушка, но в глазах продолжали искриться искорки веселья.

— Я хочу когда-нибудь сам сыграть на этой сцене! — торжественно, как страшнейшую тайну, открыл ей Леонид.

Девушка сдержалась, не позволив себе расхохотаться в лицо спутника, но прикрыв лицо руками, все же хихикнула. Затем руки убрала.

— Ты серьезно? Извини, не могу тебя представить на сцене. Совсем не получается.

— Ничего, не Боги горшки обжигают, — не обиделся юноша. — Я ведь понимаю, что мгновенно ничего не делается, что всему надо учиться, а к мечте идти долго и упорно, преодолевая сотни и сотни препятствий на своем пути. Но тут ведь главное не отступать и не сдаваться.

— Но тогда тебе придется поступать в театральный институт, а ты вроде бы не собирался?

— Тогда у меня не было задачи, — пожал плечами Леонид. — Теперь задача есть.

— Но туда попасть еще надо. Насколько я знаю, там чуть-ли не десять человек на место…

— Что ж, значит надо начинать готовиться, лопатить литературу, нанимать репетиторов, начинать ходить в театральные студии… Работы предстоит много, но задача поставлена — и это главное. Я думаю так.

— Что ж, значит свободного времени теперь у тебя поубавится…

— Что ж, да будет так! Я решил!

Глава 22

У полковника Сомова день не задался с самого утра. Вроде бы ничего серьезного, но мелочи действующие на нервы… Сломался компьютер в кабинете, пропала любимая перьевая ручка с золотым пером со стола. Обнаружилась в запертом сейфе. Да не просто так, а с потекшими из нее чернилами. И чернила эти залили половину бумаг в этом сейфе.

Вот вроде бы давным-давно наступила космическая эра, всеобщая и всеобъемлющая информатизация и оцифровка, а самым надежным носителем информации все равно остается бумага. Пусть от первоначального состава в ней нынче осталось одно лишь название, все натуральные компоненты навроде целюлозы заменены синтетическими, но форма, цвет, плотность, форматы, свойства остались примерно такими же. И все важные приказы и документы с маниакальным упорством продолжали печататься на ней, не смотря на то, что существуют уже сотни лет и электронные подписи, и крипто-метки и «электронные печати»… Но бумажному документу все одно до сих пор верят больше.

В довершении «великолепного» дня, сломался служебный флаер. Причём сломался серьезно, так, что пришлось его гнать на ПТОР. И даже там не брались сказать, когда именно флаер вернется в строй.

Сомов выдал по первое число и водителю, и ремонтному взводу, и вообще всем, кто подвернулся под руку. Плюнул на все и пошел домой пешком, благо жил он буквально в десяти минутах от училища.

Вот только время было уже позднее. Солнце село, и город накрыли сумерки. А в одном из узких проулков, через который пролегал путь полковника, вообще были испорчены три из четырех уличных фонарей освещения. Вот спрашивается как? Они же все антивандальные, простым камнем не сломаешь, и рогаткой не разобьешь, да даже мощная пневматика, до сих пор популярная у подростков и молодежи, пасует перед этой задачей. Но вот он факт — три из четырех фонарей испорчены.

Сомов только покачал головой. Но в следующий момент остановился под единственным уцелевшим источником света в этом переулке. Впереди темнел человеческий силуэт. Фигура не высокая, мужская, руки убраны в карманы брюк. И стоит этот самый силуэт ровно по середине прохода. А еще веет от него угрозой. Не просто так он тут стоит. Вовсе не просто так. Ждет. И почему-то полковник был уверен, что именно его, Сомова ждет.

Сомов остановился. Силуэт медленно двинулся на встречу. Спустя минуту вошел в круг света. И натренированная за долгую военную карьеру «чуйка» просигналила полковнику, что все неприятности этого дня лишь готовили его морально к этой встрече.