На пороге мира

А еще Надежда Васильевна испытывала странное, иррациональное чувство сожаления, что Ангел вышел не на нее, а на девчонку. Видимо, портрет, даже в таком виде, все равно передавал часть энергетики запечатленного на нем человека.

Майор Иртышова достала свой коммуникатор и сделала снимок картины. Посмотрела на получившийся результат и убрала коммуникатор в карман, откуда в следующую минуту явственно потянуло дымком.

Иртышова удивленно вновь выхватила его. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять – аппарат мертв. Бесповоротно. Это уже начинало угнетать: кто, черт возьми, за кем следит – они за Ангелом или Ангел за ними?! И кто такой этот парень? Гончая утверждает, что это один-единственный человек. Но как в это утверждение поверить? Особенно после вот таких демонстраций?

А коммуникатор жалко – в нем были сотни рабочих и личных контактов. Часть из них теперь восстановить будет крайне сложно. Гад он, а никакой не Ангел!

* * *

В кабинете, что когда-то занимал ныне покойный полковник Васин, все за тем же дубовым столом, в том же кожаном кресле сидела немолодая женщина со строгим лицом, в строгой одежде, со строгой прической. Она смотрела на мужчину в сером костюме с незапоминающейся внешностью, что стоял перед столом.

– И что мы в итоге имеем? – строго спросила она мужчину.

– Ангел стопроцентно имел контакт с Гончей, команда Иртышовой раскрыта. Камеры наблюдения в квартире Гончей испорчены. По найденному в квартире портрету ни найти, ни опознать Ангела мы не можем. Тем более что портрет исчез.

– Как это произошло?

– Неизвестно. Иртышовой было принято решение об изъятии картины из квартиры Гончей. Портрет был погружен в флаер. Флаер отправлен в управление. Доехал пустой холст.

– Мистика какая-то!

– Какие будут распоряжения? – спросил мужчина, вытягиваясь по стойке «смирно».

– Иртышову с руководства командой снять. Команду передислоцировать. Камеры в квартире Гончей заменить. Операцию продолжить.

– Что делать с Гончей?

– Оформляйте как полевого агента. Подключайте к работе. Выдайте несложное самостоятельное задание в пределах города.

– Что сказать ей по поводу пропавшего портрета?

– Валите на Ангела. Посмотрим за ее реакцией. Выполняйте!

Мужчина коротко кивнул, четко развернулся на месте и вышел из кабинета.

Женщина, оставшись одна, поставила локти на стол и оперлась подбородком на сцепленные пальцы.

– А так ли уж он нам нужен, этот Ангел? – тихо, себе под нос задала вопрос она. – Что с ним делать-то?

* * *

Девушка подошла к двери своей квартиры и замерла. Дверь была не заперта. Девушка, стараясь не шуметь, достала из заспинной кобуры табельный ЛПК. Она тихонько толкнула дверь, спрятавшись за стенкой. Дверь отворилась, реакции не последовало. Тогда девушка с оружием наготове заглянула в открывшийся дверной проем. Затем облегченно выдохнула и, убрав пистолет, спокойно вошла в свою квартиру – внутри деловито трудились эксперты конторы.

В гостиной на кресле сидел лысеющий седобородый мужчина с ноутбуком на коленях и компьютерными очками на носу.

– Здравствуйте, Вадим Саныч, – поприветствовала его она. – Чему обязана визитом?

– В твоей квартире сегодня побывал объект, – на этих словах все внутри девушки похолодело. Несмотря ни на что, жить ей еще хотелось.

– Как об этом узнали? – постаралась не выдать волнения девушка.

– Скрытые камеры наблюдения испорчены, записи за ночь стерты.

– Камеры? – деланно удивилась она.

– Не строй из себя невинность, – поморщился мужчина. – Ты прекрасно знала, что за тобой следят. Объект слишком опасен, чтобы оставить тебя без прикрытия и присмотра.

– Как-то не слишком надежное прикрытие получилось, – усмехнулась девушка. Усмешка вышла бледноватая.

– Ты сама говорила, что объект суперпрофи. Так чему удивляешься? – пожал плечами мужчина. – Лучше посмотри, что пропало, что лишнее появилось.

– Действительно, зачем-то же он сюда приходил, – ответила девушка и прямиком двинулась в спальню.

Туда, где на мольберте должен был остаться его портрет.

Картины не было, но палитра и кисти со следами свежей краски однозначно заявляли любому, кто сюда бы вошел, а до нее это обязательно был бы как минимум куратор, что картина тут быть должна.

Девушка еще походила по комнатам, внимательно глядя по сторонам, больше для виду, чем действительно пытаясь что-то найти. После чего вернулась к сидящему в кресле седобородому мужчине.

– Вадим Саныч, портрет пропал, – сказала она.

– Что за портрет? – поднял на нее глаза и приспустил очки тот.

– Портрет Ангелочка Лео. Я пыталась нарисовать его со слов очевидцев. Мало что получилось. Все подробно и однозначно описывают то, во что он был одет, его прическу и его глаза. Но ни одной черты его лица, как я выяснила, подробно просматривая все записи и показания свидетелей, никто описать не смог. Вообще, всех словно завораживали эти его глаза, как гип… – прервала себя на полуслове девушка, крепко задумавшись.

– «Гип…»? – заинтересованно переспросил мужчина.