На пороге Нового Завета

Картина мира, которая разворачивается сейчас перед человеком, обнаруживает неисчерпаемую сложность и заставляет задумываться о Творце куда больше, чем двадцать пять веков назад. Но и тогда, когда земля представлялась неподвижной и космос - обозримым, природа потрясала воображение человека и он славил в ней непостижимую Мощь, отображенную во всех чудесах мироздания.

Чтобы исключить всякую мысль о самотворении природы, автор Книги Притч говорит, наконец, и от лица самой Премудрости Божией, которая предшествует миру:

Господь создал меня в начале путей Своих, прежде творений Своих от века.

Искони я помазана, от начала, прежде бытия земли.

Я родилась, когда еще не существовало бездны, когда не было источников, обильных водою.

Я родилась прежде гор, сооружена прежде холмов, Когда Он не создал ни земли, ни полей, ни начальных пылинок Вселенной(13).

А следующие строки рисуют праздничное утро мироздания. Премудрость выступает здесь не только как архетип для всей твари, подобный Платонову царству эйдосов, но и как соучастница творческого процесса. Кажется, что перед нами своеобразный библейский вариант "Тимея". Мир зиждется на основе меры, структуры, математических фигур(14).

Когда Он устроял небеса, я была там, когда проводил круг по лицу бездны,

Когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны,

Когда давал морю закон, чтобы воды не переступали пределов,

Тогда я была сНим художницей и была радостью Его каждый день,

Ликуя пред лицом Его.

Притч 8, 27-31

Чем же все-таки является тут Премудрость? Душой мира? Идеей космоса? Или созидательной силой Божества?

Библия никогда не считала, что мироздание есть нечто мертвое. Напротив, есть много мест в обоих Заветах, где прямо говорится об одухотворенности природы (15). Некоторые комментаторы именно в этом ключе понимали идею Премудрости Но Писание достаточно ясно указывает на Премудрость как на нечто причастное Божеству(16).

Нередко возникала мысль, что Хокма в Ветхом Завете есть звено, связующее Творца и тварь. Однако такое толкование покидает библейскую почву(17). Хотя Премудрость действительно как бы находится на грани между Абсолютным и тварным, но она не может в одинаковой степени принадлежать обоим. Для библейского мышления бытие в строгом смысле слова принадлежит только Богу. Все остальное лишь от Него получает жизнь. И если Премудрость тварна, она не может быть божественной, а если она от Бога, она не сотворена. Правда, в Притчах она говорит о себе, что Господь "создал" ее. Но это не то творение, о котором повествует Книга Бытия. Там мир является из небытия по слову Создателя. Здесь же Премудрость рождается из недр самого Бога. "Я вышла из уст Всевышнего",читаем мы в Книге Иисуса Сирахова (24,3).

Сущность Премудрости связана с тайной самораскрытия Божества, которая является важнейшим пунктом библейского богословия.

Утверждая безусловную надмирность Творца и Его непостижимость, Ветхий Завет в то же время знает и об Откровении Бога миру. Через это Откровение, или Самопроявление, Неизреченный становится познаваем для человека. Само миротворение есть уже такой акт выхода Бога из безмерной глубины сверхбытия. Вступая в Завет с людьми, приближая их к Своей Полноте, Ягве открывает Себя твари. Глас Его, обращенный к пророку, огненный столп, небесная колесница, облако в Храме - все это символы Теофаний, делающие возможной богочеловеческую историю. Один из первых образов Богоявления в Библии Малеах Ягве, Ангел Господень, который есть как бы Само Божество, но умаленное для того, чтобы стать доступным человеку(18). В дальнейшем этот конкретный образ сменяется в Библии тремя главными Теофаниями: Словом, Духом и Премудростью Ягве(19). Они составляют одно в Боге. Но в то же время мы видим, что Слово - это преимущественно Бог созидающий. Дух - Его животворная сила, а Премудрость - устроительница Вселенной. Это как бы три Ангела Ягве, лики и откровения Его сущности. Не случайно, что на иконах Премудрость изображалась в виде Ангела(20).

Слово, Дух и Премудрость суть те аспекты высшего Бытия, которые только и могут быть восприняты человеком(21).Вне их никакая положительная мысль о Божественном невозможна, а законно лишь "отрицательное", апофатическое, богословие, которое утверждает абсолютную непроницаемость Сущего для сознания человека.

Итак, нет оснований считать, что в Книге Притч Премудрость внеположена Богу - посредник или тварь.

Но почему, если Хокма - только сила Божия, Притчи наделяют ее личными чертами?

Прежде всего, как "Ангел Ягве" Премудрость есть личностное откровение Сущего. Здесь можно видеть и большее: предвосхищение ипостасной тайны Божества, хотя предвосхищение смутное, едва уловимое...

С другой стороны, персонификация Хокмы связана с особенностями еврейского языка, необыкновенно конкретного и образного. В Библии нередко олицетворяются отвлеченные понятия и явления природы, племена и само человечество. Грех и кровь, природа и страны, звезды и горы изображаются в виде существ(22).