На пороге перерождения

На удивление, нам удалось приподнять решётку — та сдвинулась на несколько сантиметров. Этот эксперимент опустил значение нутриума до 78/100, но зато стало ясно, что справится можно. Я тут же включил начальника, обратившись ко всем гладиаторам:

— Нам нужна помощь. Ещё человек десять.

Желающие помочь нашлись быстро — никто не хотел задерживаться на арене. Поэтому уже совсем скоро по обе стороны от нас стояло ещё с десяток крепких парней, готовых тягать неподъёмные тяжести.

— Как только поднимем на столько, чтобы мог пролезть человек, нужно, чтобы кто-то проскользнул внутрь и открыл проход.

— У механизма может быть много охраны, — сказал главный гладиатор.

— На что ты намекаешь? — не понял я.

— На то, что наши могут не справится. Лучше тебе залезть туда.

Вот ведь трусы. Нет, с одной стороны это конечно очень умно, ведь, если отправленный внутрь гладиатор погибнет, то на ещё один заход меня вряд ли хватит. Нутриум нутриумом, но силы не бесконечные. Но с другой стороны это так смешно — слышать от гладиатора, что гладиатор может с кем-то не справится. Эх… что за гладиаторы такие пошли — не то, что раньше.

Собравшись с силами, гладиаторы схватились за выемки, я взялся прямо посредине. Дёрнули. Со скрежетом решётка поддалась. На лицах некоторых выступили испарины. Ещё через несколько секунд треть гладиаторов начала издавать звуки превозмогания.

Дождавшись, пока решётка поднимется на достаточное расстояние, я снова глубоко вдохнул. Глянув на значение нутриума 87/100 понял, что будет хреново, если я отпущу решётку, а гладиаторы не справятся с давлением, и весь план пойдёт крахом. Семь единиц за несколько секунд это тебе не хухры-мухры.

Отпустил. Решётка тут же резко дернулась вниз, но всё ещё оставалась на весу — запаса было достаточно, главное, чтобы хватило и времени.

Перекинув снаряжение на ту сторону, я лёг на живот. Можно было бы лечь на спину, зацепиться и протолкнуть себя внутрь при помощи рук, но, боюсь, гладиаторы, готовые вот-вот сломаться, не выдержали бы ещё и моего веса. Поэтому пришлось ползти.

Наконец ноги скрылись за линией нависающих сверху зубцов, и позади раздался громкий звук падения. Кто-то тут же закричал. Я быстро смекнул, что парень просто не успел отцепиться, поэтому решётка, резко упавшая вниз, явно сломав что-то бедолаге. Техника безопасности на высшем уровне. Но соболезновать было некогда. Подойдя к решётке, я обратился к главному:

— Куда идти?

— Понятия не имею, друг мой. Дальше ты сам по себе.

Очень информативно.

— А те ребята, что были на трибунах, случаем, не хотят мне помочь?

— Скорее всего, с их стороны тоже всё перекрыто. Поэтому, повторюсь, пока не откроешь кому-то из нас, ты сам по себе.

Я неодобрительно покачал головой. Но говорить ничего не стал. Молча отвернулся, осмотрелся. Передо мной — мрачный длинный коридор, ступенями уходящий вниз, и освещённый неброским светом факелов. Не похоже, что там впереди есть выход. Но других вариантов не имелось, а поэтому не оставались ничего, кроме как сделать первый шаг в неизвестность.

Блуждая по коридорам, я понял, что отсюда только один выход. И, скорее всего, тот тоже перекрыт. Я явно находился в гладиаторской зоне арены, которая ни коим образом не была связана с остальными зонами. Делалось это очевидно для того, чтобы гладиаторы не имели возможностей для побега, через выходы на зрительские места. И уж тем более для того, чтобы такой «герой» как я не смог найти комнату с подъёмным механизмом, освободив путь своим коллегам.

Завернув за очередной угол, я начал отчаиваться. Выхода нет. Но быстро придя в себя, вспомнил про помощницу.

«Ми!»

Я тут.

Внезапно где-то грохнуло. Не обращая никакого внимания на шум, я продолжил:

«Мне нужна помощь».

Знаю. Именно поэтому последние несколько минут пытаясь составить примерную карту на основании полученных данных. После этого, сопоставив имеющиеся разведданные с чертежами прошлого, я постараюсь найти выход. Не думаю, что тайканцы вносили какие-то кардинальные изменения в конструкцию арены, учитывая то, что все их технологии практически ничем не отличаются от технологий прошлого.

Я облегчённо выдохнул, позволив себе расслабиться. Но не тут-то было. В голове, будто раскатом грома, раздалось внезапное:

— Господин Васк, кажется, вы заблудились, — это был голос Катсу-Абэ.

Тут же подняв лук наизготовку, я завертелся по сторонам в поисках противника. Но небольшое помещение, размером четыре на четыре, было совершенно пустым.

Голос начал снова: