На пороге прошлого

Семь ягиров и кийрамы ушли с дайном и Улбахом, мне остались восемь воинов плюс магистр и плюс Ветер, которого успели выпрячь из повозки. Так что защищена я была настолько, что даже на миг ощутила себя заключенной в крепости. Впрочем, я преувеличиваю… да попросту брюзжу. Конечно, мне хотелось бы идти свободно, и для охраны хватило бы и Элькоса с Бериком, ну еще Ветра. Однако место, где мы находились, к праздной прогулке не располагало. Да и жаловаться я не намеревалась, забота мужа была мне приятна.

А еще спустя минуту я наконец огляделась. От прежнего Каменного леса и вправду осталось немного. Теперь здесь сияло солнце, и зелень, ощутившая прилив света, потянулась к нему, более не напоминая печального подобия своих собратьев. Не было редкой поросли на земле, сейчас щиколотки щекотала ярко-зеленая трава, стелившаяся под ногами пышным ковром.

Деревья хоть и оставались кривыми и тонкими, но я верила, что скоро они напитаются силой жизни и потянутся вверх. А спустя несколько лет здесь уже будет шептать не каменный, а самый настоящий лес. И его заполнят звери и птицы. Дурпак и духи-близнецы не оставят это место без своего покровительства.

Однако и столбы никуда не делись. Танияр разрушил лишь несколько. Этого хватило, чтобы уничтожить свод, но уцелевших еще хватало. Они были хорошо приметны впереди. Стояли на своих местах, подобно окаменевшим исполинам, и взирали на людей, посмевших покуситься на их мрачное царство.

– Что-то ощущаете, друг мой? – обратилась я к Элькосу.

– Несколько неуютно, но не больше, – ответил магистр. – Мы можем дойти до тех столбов?

– Да, прогуляемся, – согласилась я.

Ягиры не возражали. Только Юглус и Берик могли открыто сказать мне «нет», но у них было на это право, которое они заслужили не честной службой, ибо каждый воин служил честно, но дружеским расположением и искренней привязанностью ко мне. Они были моими советчиками, заботливыми няньками и строгой охраной. Однако и Берик пока не мешал моей прогулке, возможно успокоенный количеством телохранителей, да еще силой хамче.

Что до Ветра, то он шел рядом со мной. Не шипел и не мяукал, требуя внимания. Только время от времени принюхивался или тыкался носом мне в плечо. Я гладила его, а потом и вовсе уложила ладонь на лоснящийся бок, раз уж не могла оседлать. Этого саулу хватило, и он стал совсем похож на хорошего и воспитанного мальчика.

– Дайнани, дозволь спросить, – заговорил бритоголовый ягир из бывшей Песчаной косы.

Обернувшись к нему, я улыбнулась:

– Спрашивай.

– Как твои волосы стали огненными?

Невольно хмыкнув, я пропустила между пальцев прядь своих волос, но прежде спросила сама:

– Как твое имя?

– Тахир, – ответил ягир, и я продолжила:

– Это воля Создателя, Тахир. Когда я пришла в этот мир, Отец покрыл мою голову инеем, чтобы его детям было легче принять меня. Но в последний день лета Он услышал мое желание сказать родным, что я жива, и отправил туда, откуда я появилась. И как только я оказалась в родном мире, иней истаял, и вернулся настоящий цвет моих волос. А когда снова вошла в Белый мир, Белый Дух оставил всё как есть. Я такой родилась, Тахир, – после улыбнулась воину и, сожмурив один глаз, посмотрела на солнце. Хорошо!

– А что сказал дайн про твои волосы? – спросил второй бритоголовый ягир и сразу же представился: – Меня зовут Тунсы.

– Дайн всегда знал, какого цвета мои волосы, – охотно ответила я. – Прошлой зимой его ранили кийрамы. Тогда еще Архам был кааном, и он отправил брата, чтобы тот прогнал охотников.

– Мы не сразу увидели, что он идет в западню, – помрачнел один из ягиров бывших Зеленых земель, и я отрицательно покачала головой:

– Ты не должен корить себя или других ягиров – это было волей Отца. Танияр говорил, что он увидел белоснежного саула с голубыми глазами…

– Там не было саула, – возразил тот же воин. – Я был с Танияром.

– Белых саулов не бывает, да еще с голубыми глазами, – заговорил воин из бывшего Белого камня: – Мое имя Веран.

Я обвела свое сопровождение лукавым взглядом и кивнула, соглашаясь:

– Не бывает, Веран. И разумеется, этого саула никто не видел, кроме того, кому он показался. На всё воля Белого Духа. И тогда его воля была отправить Танияра к шаманке. Мама разбудила меня в ту ночь, когда почувствовала, кого к ней везут. Я помогла ей, а после спряталась в лихуре. Мама не хотела, чтобы меня видели до поры, и теперь я знаю почему. Всему виной неприязнь тагайни к тем, кто на них не похож. Потом ягиры ушли, и она начала творить свой ритуал. Я слушала ее голос и удары хота, думала о тех, кто в ту минуту оказался посреди метели, и впала в транс…

– Куда упала? – переспросил Тахир.

Я рассмеялась и пояснила:

– Это такое состояние… Будто спишь. – Ягиры покивали, кажется поняв, о чем я говорю. – А потом появился Белый Дух…

– Ты видела Отца? – недоверчиво спросил Веран.