На пороге войны

А такими, разумеется, были военные заказы. Они в первую очередь обеспечивались всем необходимым – для них выделялось самое повое оборудование и лучшие специалисты. Кроме того, на военные заказы были установлены высокие цены, а план исчислялся в денежном выражении – контроль выполнения плана проводился по общему производству валовой продукции в рублях.

Разница в ценах гражданских и военных изделий была огромной. Изготовляемые, например, нашим Северным заводом прессы для брикетирования торфа требовали затрат труда почти в два раза больше, нежели изготовляемые им же артиллерийские броневые башни, а цена их была в два с половиной раза ниже. И всегда, когда нависала угроза невыполнения плана, директора заводов откладывали гражданские заказы и «поправляли» план перевыполнением оборонных.

Какие бы меры главк не предпринимал – это отношение изменить было невозможно.

Я вспомнил завод Круппа в Эссене. Помимо военных заказов он выполнял много гражданских – изготовлял сельскохозяйственные машины, паровозы, вагоны, оборудование для химических заводов, кассовые аппараты и пишущие машинки, ножи и вилки, запонки и брошки. Я даже сам как-то купил там отлитую из чугуна муху и запонки из нержавеющей стали.

У Круппа к этим заказам было совсем другое отношение – заказы приносили прибыль. Изделий, могущих принести убыток, завод не изготовлял. Сочетание военного и гражданского производства признавалось полезным, давало возможность заводу Круппа не только маневрировать при изменении конъюнктуры, но и рационально использовать мощности завода и сырье. Все металлические отходы, вся сталь, которую нельзя было использовать по прямому назначению, на заводе Круппа находила применение при выполнении гражданских заказов.

На заводах нашего главка, и в особенности на Южном заводе, было огромное количество отходов производства, которые могли быть ценным материалом для изготовления многих изделий, необходимых в быту. Мне хотелось все эти отходы наиболее рационально использовать. Кое-что, правда, уже делалось. На заводе было организовало производство дверных петель и шпингалетов, но работали там малоквалифицированные люди на изношенном оборудовании, выброшенном из основных производственных цехов. Рабочие зарабатывали здесь немного, а когда завод получал премии, их премией обделяли. Важными считались только оборонные заказы, да и работать на оборону считалось делом почетным. Поэтому все стремились устроиться в цехи, выполняющие военные заказы.

Я попытался было поставить как следует использование отходов производства и учредить для этого особую должность инженера, но у меня ничего так и не получилось. Кандидат на эту должность, когда я попытался с ним повести разговор о том, как важно нам правильно наладить использование отходов, даже обиделся, услышав мое предложение.

– Если я вам больше не нужен, так вы меня уж лучше освободите от работы, а зачем же так унижать, – заявил он мне.

Я был буквально ошарашен такой реакцией. У меня у самого чесались руки заняться этим делом. Сколько можно было бы изготовить нужного для страны! Передо мной лежали проспекты и каталоги изделий, изготовляемых заводами Германии, Франции, Англии, США.

– Как у вас только язык повернулся сказать такое?— попытался я переубедить его. – Во всем мире на аналогичных заводах такие отходы используются, на них иностранные фирмы зарабатывают большие деньги, а у нас они не только лежат мертвым грузом, но и отягощают наш бюджет.

Надо сказать, что в то время заводы нашего главка имели большую задолженность и финансовое положение было угрожающим.

Но инженер мне твердо заявил:

– Ищите другого кандидата, я на эту должность не пойду.

Я уже знал, что и другие откажутся, уж если этот, который, как мне казалось, должен был согласиться, не оправдал моих ожиданий.

Главные задачи

Мы прекрасно понимали, что без реконструкции заводов и создания новых мощностей, без оснащения заводов современным оборудованием нельзя будет решить главной задачи, которая в то время ставилась: создать мощный военный флот. Ведь для них нужны броневые плиты большой толщины, ширины и длины. А чтобы производить такие плиты, необходимо перестроить сталеплавильные цехи и воздвигнуть совершенно новые. Проекты цехов и все необходимые расчеты задерживались, а отсутствие утвержденных проектов и смет не давало возможности получать деньги – открывать финансирование этих работ.

Наркомат добился разрешения в ряде случаев приступать к работам без утверждения проектов и смет. Некоторые из заводов нашего главка попали в их число.

Представители Промбанка, получив это разрешение, ворчали:

– Как же вы строить-то без проектов будете? Шагами, что ли, будете отмерять, где следует копать котлованы под фундаменты?

Мы сознавали, какие возникнут трудности, когда строительство начнется при незавершенном проекте, но у нас не было иного выхода – ждать было нельзя, и мы строили, иногда на ходу исправляя, перестраивая то, что уже было построено.