На пределе чувств

«Он не твой Серджио, – строго напомнила она себе. – Вас связывает лишь дружба. Дружба с привилегиями, как он выразился. Он предложил тебе это, потому что сейчас у него нет подружки. Тебе не следует думать, что ты что-то для него значишь».

Ее главным открытием стало то, что можно получать удовольствие от секса и не любя своего партнера. По правде говоря, оно немного ее шокировало. Тогда она сказала себе, что они с Серджио нравятся друг другу. Что в том, что они делают, нет ничего плохого.

Если все будет продолжаться в таком же духе, за эти несколько недель она превратится в развратницу. Вспомнив, как она приказала Серджио двигаться быстрее, Белла захихикала.

– Я знал, что ты уже давно проснулась, – сказал Серджио, задвигавшись рядом с ней. – Я могу узнать, о чем ты думала все это время?

– Нет, – ответила она, открыв глаза и посмотрев него.

Он лежал на боку. Его горящий взгляд скользил по ее телу, и она, к своему удивлению, обнаружила, что совсем не хочет прикрыться. Что ей хочется показывать ему свое тело.

– Я мог бы заставить тебя сказать. Я мог бы щекотать тебя до тех пор, пока ты не признаешься.

Белла дерзко подняла брови:

– А я думала, что ты подвергнешь меня более извращенной пытке.

Она не ожидала от себя такой смелости и тут же пожалела о своих словах. Ей совсем не хотелось, чтобы Серджио считал ее распутницей.

Его брови взметнулись вверх.

– Ты этого хочешь?

Ее охватила паника.

– Нет!

– Тогда зачем ты это сказала?

– Я просто флиртовала с тобой. Я не имела в виду ничего конкретного.

– То есть ты не хочешь, чтобы я привязал твои руки к столбикам кровати и подвергал тебя сладостным эротическим пыткам до тех пор, пока ты не расскажешь мне обо всех своих тайных фантазиях?

По телу Беллы пробежала приятная дрожь, глаза широко распахнулись. Неужели она хотела бы этого?

– Не хочешь? – переспросил Серджио.

Должно быть, он решил, что она была потрясена. Отчасти это было так. Белла поняла, что действительно хочет, чтобы он сделал то, о чем говорил, и испытала шок. Не меньше ее шокировало то, что ему в голову пришла подобная мысль. Наверное, он не такой серьезный и правильный, как она всегда думала. Или, может, все мужчины превращаются в плохих парней, когда дело касается секса. Белла решила, что должна взять ситуацию под свой контроль. Она не хотела, чтобы Серджио плохо о ней думал.

– Нет, – твердо произнесла она. – Довожу до твоего сведения, мой дорогой Серджио, что у меня нет тайных фантазий. Меня нельзя назвать распутницей. Теперь я хочу принять душ. Потом я бы перекусила.

– Отличная идея. Я закажу пиццу, – сказал он, и Белла почувствовала облегчение. – Ты ведь любишь пиццу, не так ли?

– Люблю, если это хорошая пицца.

– Это Италия, дорогая. Здесь не делают плохую пиццу.

Белла перебралась на край кровати, свесила ноги и неожиданно почувствовала стеснение. Ей придется обнаженной пересекать комнату на глазах у мужчины.

В конце концов она сделала над собой усилие, поднялась и медленно зашагала по мраморному полу, понимая, что ее бедра при этом соблазнительно покачиваются.

Серджио присвистнул, и ее щеки вспыхнули.

– Я начинаю думать, что ты никакой не джентльмен, – бросила Белла через плечо.

В ответ он просто рассмеялся, не сводя при этом глаз с нижней части ее тела. К ее удивлению, чувство неловкости улетучилось. Закрывая за собой дверь ванной, Белла почувствовала, что улыбается. Осознание того, что Серджио ее желает, придавало ей уверенности. Похоже, ее ждет лучший отпуск в жизни.

Глава 13

– Пицца просто объедение, – промямлила Белла с набитым ртом.

– Si[2], – ответил Серджио, заново наполняя ее бокал шампанским, которое он открыл, чтобы отметить начало их романа. Пока ему нравилось, как все складывалось.

Они сидели за столиком на балконе. Белла снова надела белую шелковую пижаму, а Серджио натянул джинсы. Ему не было необходимости расхаживать перед ней в одних трусах. Она и так уже увидела все, что нужно.

Прожевав и проглотив кусок пиццы, она улыбнулась:

– Ты в курсе, что это первое итальянское слово, которое ты произнес с момента моего приезда? Ты знаешь, что у тебя полностью пропал акцент? Впрочем, он никогда не был особенно заметным. Даже когда вы с отцом только начали жить с нами в Сиднее, у тебя, в отличие от Альберто, его почти не было.

– Это потому, что в восьмилетнем возрасте меня отправили учиться в английскую школу-интернат.

– Точно. Я смутно помню, как ты об этом упоминал. Тебе там понравилось?

– Я ненавидел интернат, поэтому очень обрадовался, когда наши родители поженились, и я переехал в Сидней вместе с отцом. – Он радовался до тех пор, пока не понял, что Долорес не любила ни его отца, ни его. Что ее проявления нежности и заботы были притворством. Если бы не общество Беллы, он бы чувствовал себя несчастным.

– Какое-то время ты говорил как настоящий австралиец, – улыбнулась она. – До тех пор, пока отец не отправил тебя в Рим. Когда ты вернулся, у тебя был итальянский акцент.

– Правда? Я этого не замечал.

– А теперь ты говоришь как урожденный англичанин.

Серджио пожал плечами: