На пределе жизни

Волнение и грусть уступают место отрадному чувству удовлетворения: работа закончена. Сказано еще одно небольшое, но новое слово в науке. Еще одна — пусть крошечная — частица родной земли исследована и положена на карту. И это — главное, в нем-то и заключена истинная романтика путешествия.

Вениамин Михайлович, Герман и Слава вернулись на Большую Землю не через день-два, как это предполагалось, а лишь через два месяца. Сразу же после нашего вылета полыньи у берега закрылись и больше не появлялись. Летающая лодка сесть не смогла. Наших товарищей вывозил полярной ночью самолет АН-2, поставленный на лыжи.

Герман и Слава (Вениамин Михайлович вскоре вновь вылетел в Арктику, и я его так и не увидел) потом рассказывали, что привычная жизнь на острове восстановилась уже через несколько дней. Все переселились в одну палатку. Герман регулярно вел метеорологические наблюдения. Вениамин Михайлович следил за промерзанием почвы, за установлением снегового покрова. В одиночку или вместе со Славой он ходил в недалекие маршруты, продолжал работу по изучению ледника, время от времени поднимаясь на его купол.

С начала сентября пурги стали часты. Дни становились короче. В конце месяца сумерки сгущались обычно после обеда. И если небо было ясным, то на нем загорались звезды, вспыхивали холодные огни северных сияний. Светильник горел в палатке даже днем.

Герман обрабатывал метеорологические наблюдения там же на острове. По его данным, средняя месячная температура воздуха в августе составила —1,8°. В сентябре, когда морозы достигали 16°, средняя температура упала до —4,3°. В октябре свирепствовали двадцати-и тридцатиградусные морозы.

Большинство пернатых улетели с острова еще в августе. Последних птенцов в гнездах чистиков Герман видел 30 августа. 5 сентября исчезли моевки, плавунчики, 13-го бургомистры. Последней птицей, покинувшей остров, была одиночная пуночка. 15 сентября рано утром она прилетела к палаткам, кормилась здесь, собирала крошки, а в середине дня ее уже видели над прибрежными льдами летящей к югу. В это же время перестали показываться в разводьях моржи. Куда-то к кромке льда откочевали медведи, а вслед за ними в поисках поживы и песцы. Остров опустел. Зима безраздельно вступила в свои права.

Существует ли «предел жизни»?

Остров Беннета исхожен, изучен, описан. Стерто еще одно «белое пятнышко» с карты нашей родины.

Весной, когда вдали затих шум высадившего нас самолета, у меня мелькнула мысль: «А возможна ли жизнь в этой пустыне? Не здесь ли «предел жизни»?» Но с каждым маршрутом мои сомнения все больше рассеивались, каждый день приносил новые открытия. Список видов животных и растений, сумевших приспособиться к обитанию на этой суровой и негостеприимной земле, все увеличивался и в конце концов оказался не таким уж куцым. Из позвоночных животных на острове и в его прибрежных водах было встречено двадцать пять видов птиц и четыре вида млекопитающих.

Много это или мало? По сравнению с более южными частями той же Арктики, конечно, немного. Но для такого обиженного природой, скованного льдом клочка суши колоссально, необыкновенно много.

Кто же из позвоночных животных и как приспособился к жизни на острове Беннета? Здесь гнездится одиннадцать видов птиц: белые куропатки, кулички-камнешарки, краснозобики и песчанки, три вида чаек (моевки, белые чайки и бургомистры), толстоклювые кайры, чистики, лапландские подорожники и пуночки. Плавунчики, розовые чайки, поморники, гаги-гребенушки и морянки, по-видимому, регулярно бывают тут во время кочевок.

Черные казарки, стаю которых мы видели в начале лета, очевидно, каждый год заглядывают на остров во время своих перелетов по «трансарктической трассе» — с северных берегов Сибири в Северную Америку. Случайными, залетными гостями оказались восемь видов птиц, и в том числе редкий в Советской Арктике кулик— американский бекасовидный веретенник, белый гусь, обитающий у нас только на острове Врангеля, баклан, сокол, крупный пернатый хищник — орлан-белохвост.

Гораздо беднее представлены на острове звери. По льду сюда забегают песцы. Отрезанные от более гостеприимных частей Арктики широкими разводьями, они становятся невольными пленниками этой суши, живут на ней, как правило, впроголодь, влача жалкое существование. Очень редко, лишь в особенно благоприятные годы, они роют норы и размножаются, об этом свидетельствует найденный нами на мысе Эммелины череп подростка песца, несомненно родившегося на острове.

Частенько сюда заглядывают белые медведи и особенно медведицы. Они устраивают на этой уединенной суше берлоги, выводят потомство, а ранней весной, едва Малыши успевают окрепнуть, пускаются в странствия. Когда-то на острове жило стадо северных оленей. Однако уже много лет назад они или вымерли, или ушли на соседнюю сушу. Нам встречались лишь старые, полусгнившие кости и рога этих животных. Обычными обитателями прибрежных вод оказались моржи и нерпы.