На прикладе насечки, на сердце рубцы

Он не стал загонять машину во двор дома. Зачем? Ведь они приехали ненадолго. А если вдруг задержатся до утра, никогда не поздно поставить ее за ворота. К тому же Степан очень спешил, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Мысль о том, что его ждет в ближайшем будущем, будоражила воображение.

Дверь в дом была прикрыта, но не заперта на замок. Но это его не насторожило. Видимо, в тот вечер, когда Марьяна оказалась здесь впервые, он был слишком взволнован, поэтому и забыл запереть дверь… Но ничего, зато он запрет ее сейчас. Ведь им нужно уединиться с Марьяной, и он должен позаботиться о том, чтобы их никто не потревожил…

Степан первым зашел на веранду, в спешке развернулся к Марьяне боком, чтобы пропустить ее в дом. Одной рукой потянулся к двери в комнату, хотел ее открыть. И в это время в голове вдруг будто что-то взорвалось…

Глава 43

Даша, заложив руки за спину, стояла на широко расставленных ногах и покачивалась на носках. На ней был джинсовый костюм, но в какой-то момент Степану показалось, что над ним возвышается палач в гестаповской форме. Сам он лежал на полу со связанными руками и глядел на нее снизу вверх.

– Ты мне снишься? – спросил Корольков.

– А я должна тебе сниться? – язвительно усмехнулась Даша.

– Ты мне снилась. В зоне. Ты вела машину, я сидел рядом. Ты гнала, как сумасшедшая, а потом врезалась в «КамАЗ». Ты нарочно это сделала, чтобы убить меня. Сама ты убиться не могла. Потому что перед тобой должна была сработать подушка безопасности…

– И что, убила?

– Нет. Ты немного поспешила. Олег только поднял нож, а ты уже врезалась в «КамАЗ».

– Какой Олег?

– Волгин. Ты его наняла…

– Даша его не нанимала, – послышался вдруг мужской голос.

Говоривший находился где-то в спальне, Степан не мог его видеть.

– Волгина я нанял. Через его жену…

– У тебя все получилось. Почти. Если бы не «КамАЗ», я бы не проснулся. И он бы меня убил. А так только ранил…

– Значит, я в этом виновата, что ты жив?.. Ну что ж, придется исправить свою ошибку, – засмеялась Даша.

Теперь Степан точно знал, что эта бестия не грезится ему.

– Где Марьяна?

– В погребе… Погреб от слова «погребать»? – ехидно спросила Даша. – Считай, что она погребена…

– Ее-то за что?

– Ничего личного, просто ради безопасности. Она видела меня, нас, поэтому и умрет… Хотя ты можешь сохранить ей жизнь.

– Как?

– Ты расскажешь мне всю правду… Дима, помоги мальчику сесть!

– Куда, в тюрьму?

– Он там уже был… А может, еще хочешь? – глядя на Степана, спросила Даша.

– Нет, спасибо. Ты мне уже удружила…

Над Степаном склонился круглолицый мужчина с выпуклыми глазами. От него крепко пахло луком, табаком и нечищеными зубами. Он довольно легко оторвал Степана от пола, затащил на диван, усадил.

– Ты, я так понимаю, муж Оксаны? – спросил Степан.

Увидел он и Оксану. Женщина стояла у окна и следила за улицей. Похоже, они не чувствовали себя в безопасности. Что ж, их можно было понять.

– Тебе не все равно? – ухмыльнулся Дима.

– Значит, муж… Я смотрю, у вас тут семейный кооператив.

– Семья – это крепкие узы, – кивнула Даша. – И мы уверены друг в друге.

– Уверены, а сами все равно боитесь…

– Ты о себе думай… – скривилась она. – Скажешь правду, отпустим Марьяну, нет, сама лично пристрелю ее, как последнюю сучку…

Даша оттянула полу куртки, показав рукоять вложенного в кобуру пистолета.

– Против спецназа ствол тебе не поможет.

– Не надо меня пугать. Скажи, что ты ментам вчера пел?

– Ты прямо как блатная мамка. Браво! Тебе эта роль подходит лучше всего. А то пай-женушку перед Германом разыгрывала, меня чуть не стошнило…

– Меня и саму тошнило. Но я терпела.

– Зачем?

– Я должна была забрать его деньги… Точней, свои деньги. Он на моих деньгах раскрутился…

– Я, может быть, только пел ментам, а твоя песенка уже спета.

– И что ты им напел?

– Что ты дура непроходимая. И жадная до безобразия.

– А вот оскорблять меня не надо.

– Я не оскорбляю, я правду говорю… Жадность фраера сгубила. Это про тебя…

– Может, сгубила, а может, и нет… Ну так что, мне убивать твою сучку или отпустить?

– Отпустить.

– Тогда говори, что ментам про меня напел?

– Что было, то и напел…

– Что ты про Оксану сказал?

– Что он мог сказать? – буркнула стоявшая у окна женщина. – Что он знает?.. А я в перчатках была, пальчиков нигде не оставила…

– И я не наследил, – кивнул Дима.

– Да, но на всех вас подали в розыск…

– На кого на всех? – спросила Даша.

– На тебя и твою сестру…

– Откуда ты про Оксану узнал?

– Ты говорила… Как вы в Москве начинали…

– Что было, то было! Заткнись!.. Значит, сдал Оксану ментам?

– Сдают своих. А она чужая… И ты чужая… Как ты могла?

– Что могла?

– На меня покушаться, на Ольгу…

– Кто тебе такое сказал?

– Оксана…

– Я этого не говорила! – вскинулась женщина. Она подошла к Степану, выдернула из кобуры под курткой пистолет, направила на него. – Я тебя сейчас пристрелю, придурок, если не заткнешься!