На прицеле

Девушка кивает и спустя несколько мгновений они с Конзиром удаляются. Экс-следователь всё равно последовал бы за ней, так что пусть лучше команда будет исходить от меня.

Когда они удаляются, голос подаёт Эстан.

— Думаю нам стоит покинуть дом и перебраться куда-то ещё. Сейчас утро, но к графу могут пожаловать другие гости. Либо явиться кто-то из прислуги. Фразе о том, что все отпущены по домам, я бы на сто процентов не верил.

— Нет нужды. Отсюда мы отправимся прямо во дворец.

Маг удивлённо хмыкает.

— Сейчас? Сразу после того, как мы…

Мои брови сами ползут вверх.

— Именно поэтому. Анха получила пулю. Её кровь могут определить и тогда во дворец будет не проникнуть. А если сумеют понять, что в дилижансе был я, то меры предосторожности утроят. Могу поспорить, заблокируют весь центр. Надо действовать сегодня же. Другого такого шанса может не представиться.

Бывший заключённый качает головой.

— Они и так будут на ушах стоять после такого. А кровь могут не подвергать анализам.

Что с ним? Опасается чего-то? Или переживает за нашу задачу? А может Эстан всё-таки играет за другую сторону и боится не успеть предупредить своих «работодателей»?

— Из-за одного шального дилижанса усиливать охрану дворца не станут. Это обычный инцидент. А вот если они зафиксируют присутствие Анхи или определят природу использованной на въезде магии, ситуация кардинально ухудшится.

Мужчина вроде принимает аргументы — отступает назад, наклонив подбородок в кивке. В следующую секунду оживает маркиза.

— Но как так можно? Я никогда не слышала о магии, которая позволяет занимать чужие тела. И зачем убивать своих детей? У них и так почти нулевые шансы занять престол.

Разлёгшийся на столе Сэмсон пренебрежительно фыркает.

— Конечно не слышала. Рэн Схэсс — не из этого мира. Строго говоря, я тоже. Но к подобным мне, вы все уже давно привыкли. А этот парень пришёл совсем из другого места. Может и не по своей воле, но с течением времени обосновался тут весьма прочно.

Аристократка переводит взгляд на котяру и вроде бы собирается ответить, но в итоге закрывает рот. Вместо этого я слышу голос Анхи, который доносится из коридора.

— Печать мы нашли. Но вот образцов распоряжений нет. Перерыли весь кабинет, там ни одной официальной бумаги.

Глава XXII

Ситуация складывается патовая. У нас есть печать имперского чиновника, которая в теории даст свободный доступ во дворец. Но никто из нас не знает, как должен выглядеть готовое распоряжение. У бюрократов есть формы на каждую ситуацию. Если охрана увидит, что документ оформлен не так, как обычно, то у неё наверняка возникнут вопросы.

Единственный из нас, кто имеет отношение к государственной службе, это Тарс. Но всё его знакомство с бумагами, ограничивается подготовкой документов, которые используются в полиции. Сомнительно, что императорский двор может опираться на те же самые шаблоны.

Сварив на графской кухне свежего сорка, вливаем в себя горячий напиток и пытаемся понять, как лучше поступить. Как вариант — пройти под руку с маркизой, которая всё ещё не отошла от шока. Если женщина окажется внутри императорского дворца, то вряд ли попытается нас сдать. Сама прекрасно понимает, что при таком раскладе, ничем хорошим для неё это действо не закончится.

Будь император обычным человеком, можно было бы рассчитывать на влияние дочери. Но Рэну больше тысячи лет. Думаю, он уже давно научился не привязываться к секс-игрушкам, которых поставляет высшая аристократия.

И сколько я не размышляю, попытка пройти во дворец вместе с аристократкой, кажется мне единственным шансом. В теории нас и правда могут пропустить, если она заявит, что пришла к своей дочери. Или, что её вызвали. Например сам император. Хотя, в таком случае, проинформируют Рэна.

Задумавшись, скриплю зубами. Схэсса при любом раскладе поставят в известность. Какое бы основание для своего визита маркиза не придумала. Если во дворец приходит мать фаворитки императора, то первым делом известят как раз его. А Рэну потребуется совсем немного времени, чтобы понять подвох. В конце концов, он может банально вскрыть разум аристократки и сразу получить всю информацию.

Ладно. Значит этот подход придётся исключить. Тогда остаётся только печать. Которую мы не можем использовать из-за банального непонимания бюрократических процедур.

Взбодрившись сорком, ещё раз обшариваем весь дом, пытаясь отыскать хотя бы один документ, составленный графом. Вполне может быть, что он хранил их не в кабинете, а другом месте. Результата не добиваемся — ни одной бумаги связанной с документооборотом имперского двора.

Рухнув в кресло, вяло жую бутерброд с сыром и копчёным мясом, запивая новой порцией сорка. Что делать? Сунуться к охране с наспех сделанной бумагой и надеяться на удачу.

Развалившийся на столе котяра поднимает морду и начинает задумчиво говорить, не обращаясь ни к кому конкретно.