На пустом месте

На самом деле все просто. Хорошая литература от скуки не пишется. И если человек так хорошо понимает все и про текущую реальность, и про бизнес, и про деньги, грешно ему ставить на поток свое умение производить романы-фельетоны с каламбурами на темы рекламных слоганов. Получается как-то непоследовательно. Над чем глумишься, тому и служишь. Словно одной рукой дергаешь себя за хвост: «Не пиши! Не пиши!» – а другой все-таки, как бы это выразиться, строчишь.

Ну и Хули, как зовут одну из лис-сестер в пелевинском романе?

А Нифуя. Это тоже имя одного из демонов – демона скуки, бессмыслицы и усталого нежелания взглянуть в небо.

2004 год

Дмитрий Быков

И ухватит за бочок

новый Пелевин

В России нельзя не чувствовать себя заложником (думаю, впрочем, сегодня это распространяется на весь мир – поскольку черты деградации всех идей и паханизации всех групп в нем совершенно отчетливы; так кончаются цивилизации). Не успеешь высказать даже самую невинную мысль, как оказываешься солидарен с такими людьми, что впору отрекаться от собственного мнения. Сразу после выхода нового романа Виктора Пелевина «Священная книга оборотня» («Эксмо», 2004) я написал в «Огоньке» о том, что роман меня разочаровал. Но прочитавши совершенно неприличные по тону статьи Михаила Золотоносова («Вяленький цветочек») и Андрея Немзера («Скука скучная»), а также кисловато-снисходительный разбор Майи Кучерской, ужасно польщенной тем, что в новом романе есть недружеский шарж на нее,- я считаю долгом заметить, что сколь бы неудачен ни был новый роман Пелевина, это все-таки самая значительная книга, появившаяся в этом году. Рядом с ней можно поставить только «Номер один» Людмилы Петрушевской, которому от того же Немзера досталось по полной программе; прямо-таки клиническое чутье у этого человека на все значительное. Оно конечно, когда все пишут посредственно, как Слаповский,- либералу спокойнее, потрясений меньше…

Мы привыкли думать, что у критика нет никаких стимулов, кроме эстетических или там личных, всяко бывает,- но забывать про классовые я бы тоже не советовал. Немзер и Золотоносов ведь – адепты того самого русского либерализма, о котором в романе Пелевина все сказано с исчерпывающей точностью: во всем мире слово «либерал» обозначает сторонника абортов и защитника бедных перед богатыми, а в России – «бессовестного хорька, который надеется, что ему дадут немного денег, если он будет делать круглые глаза и повторять, что двадцать лопающихся от жира паразитов должны и дальше держать всю Россию за яйца из-за того, что в начале так называемой приватизации они торговали цветами в нужном месте». И пусть даже эти слова произносит в романе волк-оборотень Саша Серый, трудящийся в ФСБ (Пелевин вообще тщательно дистанцируется от всех оценок, высказанных в романе,- в нем нет ни одного симпатичного персонажа, а потому все надо воспринимать с поправкой на преломление): констатация абсолютно точна, от кого бы она ни исходила.

Не менее точен и восхитительный пассаж из письма одной лисы-оборотня к другой, желающей перебраться в Россию из Таиланда: все реформы в России заключаются в том, что выдвигается лозунг «Рыба гниет с головы», после чего гнилая голова пожирает здоровое тело и плывет себе дальше. В результате все, что было в России гнилого при Иване Грозном, благополучно здравствует, а все здоровое, что было еще лет пять назад, благополучно сожрано. К этому нечего добавить – текущий момент охарактеризован точно и безжалостно, и если никто, кроме лисы-оборотня, этого не понимает – тем хуже для коренного населения. Конечно, Пелевин со своей прекрасно устроенной головой мог бы задаться и вопросом о причинах такового постоянства,- но боюсь, что здесь уже он может дать только самый предсказуемый ответ о неправильном выборе доминирующего мировоззрения.