На пути к философии. Путевые размышления

Будучи свободным сам, ты допускаешь свободу Других и свободу всего остального сущего Но я про другое Я про познание этого сущего Вот у Хайдеггера кажется: допустил свободу, и истина сама тебе открылась Обнаружилась ее несокрытость А я про работу, про докапывание до истины, про напряжение мысли Вот это же тоже свобода, хотя это и бывает нелегко

Думаю, что это свобода от каких-то правил, которые регламентируют социальность В чем несвобода? В философии, я сказала, несвобода в дискурсе А в церкви в чем? В давящих социальных рамках, которыми там часто все обвито Церковь вообще во многом социальный институт, а не место общения с Богом Во многом, но, конечно, не во всем Да и религия во многом социальна, это и Иисус говорил: двое или трое соберутся во имя мое, и я среди них А один соберется – и нет никого Это нужен большой религиозный дар, чтобы лично общаться с Богом

Нет, о свободе в религии я говорить не хочу Я клоню к свободе мысли Мысль свободна сама по себе, но тогда, когда это мысль, а то есть еще нечто, что в принципе тоже называется мыслью, но это другое – когда едешь по известным заранее рельсам Вот от рельс надо освобождаться, вот от чего

Но я не хочу сказать, что я очень уж многого достигла, что я мыслю в высоком смысле этого слова Обычно когда я пишу, на меня что-то давит, или, может быть, вернее сказать, что-то давит изнутри меня, заставляет писать Какое-то смутное непонимание или полупонимание Под влиянием этого смутного непонимания я написала много как писем, так и текстов, и вот таких, как этот, тоже

30 ноября 2020 Ужас следования правилу

Работы много, и это хорошо Без работы меня одолевают мысли об одиночестве Одолевает тоска В работе я защищаюсь от тоски

Но что такое моя работа? Писать статьи – чем больше, тем лучше – и протыриваться в престижные журналы Это раз

Второе – это преподавание Вообще-то я по духу не препод, но я столько лет преподаю, что наверное опреподавателилась окончательно

А что такое это преподавание? Низведение сложного до уровня простого Это у меня получается, студенты мой материал понимают с лёгкостью А сама я? Упростила свое сознание, вульгаризировала его, упустила напряжение мысли, не схватила его Я не его показываю студентам

Критически посмотрев на себя, я вижу вред мышлению от моей деятельности Вот твоя работа, Косилова

Еду в автобусе, смотрю в окно, темно, вечер, огни Надо бы пройтись ногами Потом пройдусь

Сегодня с утра я писала очередную статью и хотела найти у Хайдеггера что-то краткое про язык, стала перечитывать Бытие и время, а от него всегда остаётся впечатление головокружения и волшебства И я пыталась сформулировать, что Хайдегеру удалось сделать, и подумала: он ухватил субъекта в его дорефлексивности Наверняка импульс ему придал Гуссерль, но у Гуссерля нет этого волшебства, у него работа мысли, трудная, не выводящая на столбовые дороги никак

А Хайдеггер так изящен, ему удалось пробить какую-то стену

Многие мои френды здесь «континенталисты» Так можно назвать тех, кто предпочитает континентальную философию и не жалует американскую аналитическую Ну я не континенталистка У американцев нередко все чересчур логично, это конечно своего рода недостаток, но у них есть шедевры Скажем, Крипке с его следованием правилу Собственно, он сделал вариации на тему позднего Витгенштейна, и конечно Витгенштейн это гений Его нельзя однозначно отнести к аналитической философии, он немец

А вот Крипке Когда я его читала, мне было не на шутку страшно Какой-то бытийный ужас таился в его рассуждениях о следовании правилу Хотелось заткнуть уши, закрыть глаза и закричать: Не надо! Не надо больше! Все ведь не так!

Но все на самом деле так

Крипке приближается к какой-то экзистенциальной пропасти, которая раскрывается в глубине нашего мышления, когда мы с чистой душой «следуем правилу» А правила-то нет

Витгенштейн тоже все время стоял на краю пропасти и изучил ее край

Там ведь можно быть в каком-то смысле бессовестным, и тогда никакой проблемы, но здесь странно переплетаются совесть и истина Очень странно

Вот аналитик Хартри Филд Это тот, который говорит, что математических объектов нет, математика это фикция, вроде сказки, а истинные математические предложения отличаются от ложных только тем, что первые укладываются в принятый дискурс Говорит он это, и кажется внутри у него ничего не шевелится

Однажды Полина Ханова сказала запоминающуюся вещь: [для настоящей философии] нет ничего святого И добавила: «в хорошем смысле» Вот этим фикционалистам, таким как Филд, точно нет ничего святого Математика для них совсем не свята

Автобус едет по Граду Московскому, есть такой район недалеко от Москвы А я пишу, хотя исходно планировала пройтись

Так вот Филд это одно, и Блур вместе с ним, а Крипке – это совсем другое Головокружение от Крипке обеспечено