Но найдутся и зрители, которые больше не удовлетворяются разгадкой того, кто есть кто на фреске. Они, внимательно рассматривая «Афинскую школу» (кстати, почему «афинскую», ведь здесь представлены философы разных школ и направлений, разных городов и стран?), хотят увидеть нечто иное - творческий замысел Рафаэля. Для таких зрителей все эти группы, жесты и выражения лиц что-то говорят, на что-то намекают. Фреска начинает говорить, зритель вступает в диалог с автором. Платон держит в руках книгу, на которой написано «Тимей» (платоновский диалог, в котором излагается теория сотворения мира Мастером-демиургом). Его палец поднят вверх. Он - открыватель небесных тайн. У Аристотеля в руках его «Этика» (главная часть которой -теория добродетелей и теория дружбы - Академия и Ликей были прежде всего союзом друзей), и он указывает на нас, зрителей. Его, главным образом, интересуют дела земные. Или не только? Быть может, Аристотель указывает на папу как главу католической Церкви? (Ведь именно папа является главным зрителем этой фрески.)
На переднем плане «группа Пифагора» и «группа Эвклида» иллюстрируют единство взаимоотношения математических и астрономических исследований. Поднятый вверх палец Платона, как и обе фигуры, учителя и ученика, образуют символическое единство всей композиции: Платоново учение указывает направление интеллектуальных поисков (от математики к музыке, от музыки -к теории неба и, наконец, от изучения видимого мира - к теории идей, лежащих в ее основе). Так описана система знания в седьмой книге платоновского диалога «Государство». Но внимательный зритель также заметит, что Платон похож на Леонардо да Винчи (его узнают все), а Гераклит - на Микеланджело Буонарроти (достаточно посмотреть на автопортреты последнего, чтобы уловить сходство). Если учесть, что на фреске присутствует и сам Рафаэль, то очевидно, что по его замыслу художники привлечены к философской школе как ее полноправные члены (Леонардо считал живопись высшей наукой и подлинной философией.)