На пути прогресса

Три световых столбика практически не рассеивали тьму, так что почти всё тонуло во мраке. Обратного пути не было. Впереди была пугающая, ужасающая, отвратительная неизвестность… Зато наши зрители, которых было поменьше, чем с панна-тулу, но лиха беда начало — вшивые восемь миллиардов ещё могли разрастись! — явно что-то знали.

«А они в курсе, что разумные не лезут в эти гнёзда без энергетического щита?»

«Тараканы? О-ой, ненавижу их… Не буду смотреть»

«Я видел прошлую трансляцию с этими придурками. Они придурки — отвечаю!»

Я решительно смахнул подсовываемые системой комментарии и сделал первый шаг вперёд. Земля у меня под ногами зашевелилась и начала подниматься, оказавшись спиной огромной твари. Хитин у такой большой особи мутировал в нечто совсем иное — и свободно позволял туше разрастись почти до трёх метров в длину.

— Мама, роди меня обратно! — выдал я боевой клич, нанося удар копьём прямо в спину врага.

Вы нанесли насекомому — таракан гигантский с Пельте II 4410 урона!

Жизнь таракана гигантского 55590/60000

— Шестьдесят тысяч! — на автомате пискнул я своим, прежде чем раскрывшееся крыло с какими-то острыми наростами швырнуло меня к стене.

— Бейте по лапам! — крикнул Борборыч, но тварь оказалась быстрее. Стремительно атаковав, она подминала под себя воющий от ужаса авангард блаттофобов.

Особенно ей понравился наш ударник Риддик, совершенно лысый и действительно похожий на известного актёра. Его лысина на долю секунды скрылась в пасти твари, а потом брызнула кровь — и Риддик заорал ещё громче, выпуская оружие и впадая в панику.

Я поднялся, кряхтя как старик, разбежался — и снова оказался на спине у гигантского таракана. Искать место пробития не пришлось: оттуда лилась белесая слизь и торчали острые осколки панциря, который был уже не совсем хитином, а чем-то покрепче и поплотнее. Сказывались, наверно, исполинские размеры твари. На этот раз копьё погрузилось ещё глубже…

Критический удар!

Вы нанесли насекомому — таракан гигантский с Пельте II 8019 урона!

Жизнь таракана гигантского 34791/60000

Скорость движения замедлена.

Я решительно налёг на древко, разрывая внутренности врага, а потом полетел в сторону, так и оставив оружие в ране.

Критический удар!

Вы нанесли насекомому — таракан гигантский с Пельте II 7938 урона!

Жизнь таракана гигантского 26853/60000

Получен урон землёй — 143

Жизнь 18582/18725

Не волнуйтесь за землю — волнуйтесь за себя!

Однако дело было сделано: насекомое выпустило Риддика и теперь конвульсивно дёргало лапами, отползая от наседающих ударников. Мы бы добили его минут за десять, но, к несчастью, привлекли внимание следующего обитателя пещеры, который словно вырос из пыли на полу, расправляя суставчатые конечности и нацеливаясь на безумцев, посмевших влезть в этот блаттофобский ад.

— Филя, не лезь! — предупредил Борборыч, заметив, как я хватаюсь за булаву. — Дождись, когда твоё копьё достанем. Или вон риддиковское возьми!

Собственно, Риддик, после того как ему почти сняли скальп, вряд ли мог нам чем-нибудь помочь. Пока его перевязывал Кадет, он мог только панически скулить, прижимая руки ко рту. Спёкся герой — хорошо ещё, что в штаны не надул. Ан, нет — может, и надул. Но кто я такой, чтобы смеяться над этим? Жри меня гигантский таракан, я бы ещё и не так бы скулил…

Первый таракан всё-таки издох, позволив мне вернуть потерянное оружие. Однако против нас уже выступало три новых противника. Я немного потрафил своему страху, задержавшись на несколько секунд, чтобы счистить слизь и остатки внутренностей. Заодно понаблюдал за боем: то, во что превратился хитин тварей, пробить было очень сложно. Если бы не вздёрнутые до небес сила и ловкость, мы бы оказались против этих тварей бессильны. Нас бы сожрали тараканы — весьма печальная судьба! — которым мы даже урон не могли бы нанести…

Когда на земле осталось три тушки, а число противников выросло до шести, я уже перестал бояться… Я был в ужасе! От позорного бегства к Риддику, дутья в штаны и панических подвываний спасала лишь мысль о том, что у меня самая крепкая броня и самое хорошее копьё. А силу воли я проверил в тот момент, когда блестящая поверхность шлема приглянулась вновь присоединившейся твари, и она попыталась меня грызть — совсем как Риддика.