На пути «Тайфуна»

Авдеев быстро среагировал на происходящее и потребовал отдать ему мою гимнастерку, а самому идти умываться. Наскоро приведя себя в порядок, я подошел к комбату, весело шутившему с сержантами.

– Сашка, ты чего такой недовольный? Город освобожден, потери небольшие, нас сейчас награждать будут.

– В том-то и дело, – тяжело вздохнул я, – что потерь много.

– Ты что, – изумился комбат, – в твоей роте сегодня только десять погибших и раненых, а ведь штурмовать пришлось город с каменными домами. Тут обороняющимся и доты не нужны.

– Одиннадцать, – машинально поправил я. – Ну да, немцев мы выбили. Но ведь тут располагались лишь тыловые части. Орудий, танков и пулеметов у них было мало, и нам удалось застать их врасплох. Опять-таки численное преимущество было за нами.

Тут не выдержал Кукушкин, который очень гордился своей первой большой победой, и поспешил вступиться за нее:

– Так, товарищ командир, воинская наука как раз и сводится к тому, чтобы застать противника врасплох и сосредоточить силы так, чтобы получить численное преимущество над обороняющимися. – После двух дней боев младлей уже чувствовал себя бывалым фронтовиком и не стеснялся высказывать свое мнение. – Поэтому мы и взяли над противником верх.

– Здесь-то мы победили, – согласился я. – Но что мы будем делать, когда натолкнемся на подготовленную оборону?

Комбат заинтересовался, что скажет наш новый взводный, и кивнул Кукушкину, разрешая тому говорить. Мне тоже было интересно оценить уровень подготовки наспех обученного комсостава.

– Во-первых, оборона не может быть везде одинаково сильной, – не смущаясь внимания начальства, начал читать нам лекцию млад-лей. – Всегда есть слабые участки, которые и нужно найти. Во-вторых, мы сосредоточим в одном месте большую часть артиллерии дивизии, а то и армии. Только нужно это сделать очень скрытно. А после прорыва обороны мы введем туда подвижные соединения и окружим врага.

– Всё так и будет, – примирительно ответил я, – вот только нам надо немножко набраться опыта.

– В том-то и дело, Сашка, что у нас у всех опыта не хватает, – начал злиться на мою бестолковость Иванов. – Да, мы наверняка сегодня сделали много ошибок. И их можно было бы легко избежать, если бы все бойцы были хорошо подготовлены, а командный состав укомплектован так, как положено. Нужно, чтобы батальоном командовал какой-нибудь майор, прошедший одну-две войны, а ротой, соответственно, капитан. Я как старлей – взводом, а Кукушкина мы бы вообще отправили назад в училище доучиваться по полной программе. Вот тогда бы мы воевали так, как надо. Да только нет в стране столько подготовленного комсостава. Когда два года назад численность армии пришлось сильно увеличивать, опытных командиров из воздуха сделать никак не получилось. Тогда зеленым лейтенантам сразу роту доверяли. А с начала войны вон сколько народа было мобилизовано. Где же на всех бойцов командиров с боевым опытом взять? Так что, считай, что ты оказался на своем месте, иначе сегодня командовал бы ротой старшина или вот младший лейтенант. И ведь не только у нас нехватка кадров. Вот, например, в 259-м полку, с которым мы Синичино захватили, командир батальона Морозов тоже старший лейтенант, и не кадровый, а из призыва.

Перепалку прервал вестовой, доложивший о прибытии начальства. Приехали к нам не кто-нибудь, а сам комдив и даже командующий соседней 29-й армией генерал Масленников. Кроме ордена Красного Знамени у комбрига Кончица еще появился новенький орден Ленина, а коробочки, которые держал в руках его адъютант, говорили о том, что он пришел к нам не с пустыми руками. У нашего комполка тоже сиял на груди новый орден. Хотя шпал на петлицах Козлова пока не прибавилось, но, судя по тому что его назвали майором, начальство не забыло присвоить командиру очередное звание. Для освещения такого важного события к нам даже прислали корреспондента газеты «Правда», который представился как Кампов Борис Николаевич. Эта фамилия мне ни о чем не говорила, и я принялся рассматривать Масленникова. Прибыв для налаживания взаимодействия в расположение другой армии, он вел себя в гостях скромно, хотя его звание генерал-лейтенанта с тремя звездами в петлицах было на две ступени выше, чем у комбрига, носившего только один ромбик. Бросалось в глаза, что, в отличие от Кончица, у генерала на шапке вместо кокарды сияла алая звезда. Мне было интересно узнать, кто из них нарушает форму одежды, но спросить у кого-нибудь я постеснялся.

Тем временем комдив поблагодарил нас всех за хорошую службу и начал «раздачу плюшек». Комбат получил звание капитана и перешел в разряд старшего командного состава. За выдающиеся успехи в деле уничтожения врага ему вручили орден Боевого Красного Знамени. В ответ на возмущенный рокот, разнесшийся по залу, комдив улыбнулся и с хитринкой в глазах оглядел наши недовольные лица.