На пути в Эммаус. Надежда во времена неопределенности

Из повествования ясно, что на тот момент апостолы и другие ученики Иисуса решили поселиться в Иерусалиме. В контексте нашего разговора особенно важно отметить, что из последнего предложения Евангелия от Луки отчетливо видно, как именно они представляли себе будущее: «И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога» (Лк. 24:53). Это напоминание о том, что перед нами — евреи, последовавшие за Мессией Иисусом, и хотя они прекрасно понимают всю громадность того, чему стали свидетелями, более глобальные последствия воскресения Христа по отношению к доктрине и практике их веры пока остаются для них неясными. У любого мощного взрыва всегда есть немедленные и страшные последствия, но чтобы полностью понять и оценить всю масштабность разрушений и того, к чему они привели, могут понадобиться годы и даже целые поколения. Так и здесь: когда наши путники вернулись в Иерусалим, они довольно слабо представляли, что ждет их впереди.

Вообще, Лука, написавший и Евангелие, носящее теперь его имя, и его продолжение, известное под названием «Деяния святых апостолов», очень четко дает нам понять, что сначала ученики плохо понимали природу революции, произведенной воскресшим Христом, и даже сопротивлялись, когда до них начала доходить вся значимость произошедшего переворота. Например, когда Христос является им в последний раз, они спрашивают его: «Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» (Деян. 1:6). По всей видимости, они продолжают мыслить в рамках унаследованной ими системы категорий и считают, что воскресение Иисуса необходимо вписать в уже существующую религиозную структуру. Так что, в конечном итоге, возвращение в Иерусалим может стать для них возвращением в прошлое.

После события, известного нам как День Пятидесятницы, ученики продолжали ежедневно встречаться в храме, и формат их учения и поклонения мало отличался от привычного и традиционного. На данный момент они представляли собой группу, партию — или, если хотите, секту — внутри иудаизма, отличавшуюся исповеданием Иисуса как обетованного Мессии и радикально эгалитарным образом жизни. Их сообщество вызывало восхищение других евреев, видевших в движении последователей Иисуса социальную модель, в которой воплощались этические нормы, провозглашенные израильскими пророками. Ученики — совершенно намеренно и сознательно — демонстрировали Израилю новую социальную модель. И если бы израильский народ, пораженный этим примером любви и жертвенной заботы друг о друге, обратился к Иисусу, признав его Мессией, то он стал бы тем, чем должен был быть с самого начала — светом для всех народов мира, и поток язычников–прозелитов, как и предсказывали пророки, наводнил бы собой всю землю.

Но ничего подобного не случилось! Божье будущее оказалось непредсказуемым и потребовало серьезного разрыва с прошлым. Бог, воскресивший Иисуса из мертвых, начал действовать в мире совершенно неожиданными и порой довольно странными методами. С одной стороны, это не должно было никого удивлять, потому что в истории Израиля уже были прецеденты — ключевые, поворотные моменты, когда Бог неожиданными, совершенно невероятными способами разрушал привычные понятия и традиции. Например, в один из таких важных переходных моментов в Израиле раздался голос пророка: «Прежнее можете не вспоминать, можете не думать о прошлом», потому что то, «новое», что вознамерился сделать Бог, разрушит все привычные представления и о Нем Самом, и о Его путях и способах действовать в мире (Ис. 43:18–19[82]). Вот и сейчас ученики лишь постепенно и с немалым трудом начали осознавать всю степень новизны задуманного Богом будущего — будущего, которое поразит и встревожит всех хранителей существующих традиций.

Как неимоверно трудно было ученикам по–настоящему понять и принять Божье новое, видно из рассказа в Деяниях апостолов. Лука дает нам понять, как медленно и постепенно доходила до христиан мысль о том, что перемены, привнесенные в мир Христом, были куда более радикально новыми и революционными, чем представлялось в самом начале. Кульминацией этого процесса стал момент, когда апостол Петр, которому неожиданно открылся универсальный, вселенский характер его собственной веры в Иисуса как Господа, после неимоверной борьбы с самим собой наконец сдался и честно признался перед язычниками, что ему потребовалось очень много времени, чтобы узнать и признать задуманное Богом будущее: «Вот теперь я действительно понял, что у Бога нет пристрастий… Он принимает всякого, кто чтит Его и делает добрые дела, из какого бы народа он ни был» (Деян. 10:34–35, «Радостная весть»).