На «Ра» через Атлантику

Внезапно мы увидели, что Кнют бросился в волны, держа в одной руке спасательный круг, и поплыл изо всех сил навстречу Герману. Вот на гребне, заслонившем от нас Германа, мелькнула его голова, а вот Герман поднялся на высокой волне, между тем как Кнют скрылся в ложбине. И вдруг мы увидели их рядом друг с другом — они пробились сквозь валы и держались теперь вдвоем за круг. Кнют сигналил рукой; тем временем мы уже вытащили обратно надувную лодку и поспешно принялись вчетвером выбирать трос, привязанный к спасательному кругу, не спуская глаз с загадочного темно-зеленого существа, которое то и дело показывалось над водой и немало пугало Кнюта, пока он плыл к Герману. Из всех нас один Герман знал, что это была не акула, не какое-либо другое чудовище, а просто непромокаемый спальный мешок Торстейна, наполнившийся с одного конца воздухом. Правда, он недолго проплавал после того, как мы вытянули на борт наших друзей; и мы невольно подумали, что тот, кто утянул мешок под воду, прозевал куда более ценную добычу…

— Слава богу, что меня не было внутри, — произнес Торстейн, занимая свое место у руля. Вообще же мы не были расположены острить в тот вечер. Долго еще по нашим спинам пробегал холодок, тут же сменявшийся чувством острой радости от сознания того, что нас по-прежнему на борту шестеро».

Извините за длинную цитату, это, как вы поняли сами, из «Кон-Тики». У нас на «Ра» таких происшествий, к счастью, не было, даже в прошлом году, когда мы были далеко не так осмотрительны, как теперь.

А может, наоборот, именно тогда мы, по первости, были более осмотрительны? Абдулла с Сантьяго надстраивали фальшборт, Абдулла поскользнулся и свалился, но при нем был страховочный конец, он окунулся и вылез, отделался легким испугом, мы настолько не беспокоились за него, что Карло даже снимал все это на кинопленку. А сегодня — где, к примеру, мой страховочный конец, куда я его засунул?

Вспоминается еще одна история в том же роде. Я сидел в хижине, а на палубе орала обезьяна, я никак не мог понять, почему она орет, потом вдруг Карло стал меня звать, и я выскочил, смотрю — борт частью разъехался, папирусные связки болтаются в воде, а к ним как раз обезьяна и привязана. Свободно ее могло бы утащить, но Абдулла бросился, притянул связки обратно, все его очень хвалили, он радовался и сиял.

Абдулла — и опять Абдулла, ради Сафи, — вот и все, больше незапланированных отлучек с борта «Ра» в прошлом году не было. Хорошо если бы и теперь Жорж остался исключением.