На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж!

Инна почти вытряхнулась из кокона и попыталась подняться. Стилист дернул ее обратно на кровать, опрокинул на спину, а сам сел сверху.

— Значит так, слушай внимательно, — сказал он серьезно, а глаза-угли прожигали, — ты спишь здесь! Ты спишь со мной в этой кровати, пока не приедет Алька. Потом переедешь к ней до тех пор, пока отопление не дадут. Кондиционер сдох, ну, лет-то ему немало. Мастера я вызвал. Но! В квартире дубак! У тебя температура. Мне по-барабану, в принципе, можешь уйти к себе, но утром нам будет еще теснее и теплее, потому что я дождусь и приду к тебе, ибо спать мы будем всё равно вместе! Учти, я сильнее тебя! Могу связать! Я не посягну на твою невинность, хотя обниматься, наверно, полезу. Холодно, знаешь ли. Так что выбирай. Мы спим здесь, или ты идешь к себе, и я приду к тебе, едва ты уснешь и…

— Мы спим здесь, — тихо ответила жена.

Вадим опешил. Он не рассчитывал на быструю победу.

— Учти, если ты сбежишь от меня ночью…

— Я не сбегу, — прозвучало в ответ. — Слезь с меня. Тяжело.

— Сейчас выпьешь лекарство и спать, поняла?

Инна кивнула.

— А ты… Ты опять меня переодевать будешь? — проговорила она.

— Ты же взрослый человек. Спать в мокрой одежде нельзя.

Инна заглянула за ворот пижамы и покраснела. Вадим вздохнул.

— Значит так! Некрофилией я не страдаю. Вот оживешь… Мне нравится, когда девушка отвечает на прикосновения.

— Вадим!

— А ты еле живая. Даже стонешь неэротично.

— Дурак! — бросила она и укрылась с головой.

— Э, нет! — тут же возразил он, вытряхивая ее из одеяла. — С головой не укрываться, а то потом опять в ванне сидеть придется.

Инна опять плохо спала. Правда, без кошмаров на этот раз. И даже проснулась, когда Вадим разбудил ее, чтобы она переоделась. Он сидел, отвернувшись, и она лишь угадывала его силуэт на фоне окна. Вадим забрал мокрую майку и бросил на стул, перевернул одеяло, лег и взял за руку.

— Спи, сейчас тебе станет легче, — сказал он и закрыл глаза.

И жена действительно вскоре уснула.

В его тепле ей было комфортно. Спокойно. Умиротворенно. И по утрам из этого тепла не хотелось вылезать в стылую комнату. И ему, видимо, тоже. Он тянулся и вздыхал. Потом всё же садился, натягивал штаны и вставал, а затем трогал у Инны лоб и шею сзади под волосами. Удовлетворенный осмотром, уходил готовить завтрак.

Она переворачивалась на живот, подтягивала к себе его подушку и, уткнувшись в нее носом, засыпала. Ей нравилось, как от подушки и одеяла пахнет Вадимом. Этот запах ее будто защищал. Она, сама не заметила, как привыкла к нему. Она привыкла спать с этим смуглым красавцем, разделяя с ним кровать. И он — ей казалось — тоже привык. Она даже перестала ворчать на него по поводу боксеров. А Вадим не стал говорить, что она первая с кем он спит так — без майки. Просто обнимая жену по ночам, чувствуя ее пальцы на своей груди, он спал спокойно. Без кошмаров, без вопросов к самому себе. Просто спал…

Один раз всё никак не мог решить, есть температура или нет. Поэтому просто наклонился и прикоснулся губами ко лбу жены.

— Нет, нету, — сказал он и ушел на кухню, оставив ее с выпрыгивающим сердцем.

Сон мгновенно улетучился. Инна посмотрела вслед Вадиму и проворчала:

— Прикалывается, что ли?

А спустя пару дней он задержался по работе. Позвонил, предупредил, наказал не ждать и ложиться спать. Инна так и сделала. Но уснуть не могла. Ее состояние значительно улучшилось, температура уже не переваливала за 37,5, но они всё так же спали вместе. Девушка легла в холодную постель и долго вертелась на кровати, которая без Вадима теперь ей казалась такой огромной.

За окном завывал ветер. Опять стучало железом по железу. Но стучало с какой-то закономерностью. Инна стала вслушиваться. Так и есть: так-так-так-так, так-так-так, так-так-так-так, так-так-так. Это ей напомнило арию «Хабанера»[1] из оперы «Кармен»[2].

— У любви, как у пташки, крылья, её нельзя никак поймать. Тщетны были бы все усилья, но крыльев ей нам не связать, — тихо пропела Инна, следуя ритму водостока и глядя в сумрак за окном. Она притянула к себе подушку Вадима и уткнулась в нее лицом, перевалившись на сторону мужа. Достала телефон. 1:15, а его всё нет. Инна вздохнула и тут же услышала, как тихонько стукнула входная дверь. Брякнули ключи о полку в холле. Тихий шепот, и Инна улыбнулась.

«Видимо, ругается, что шумит»,— мелькнуло в голове.

Вот стукнула дверь в ванную. Зашумела вода. А Инна лежала и улыбалась. Улыбалась тому, что знает этого мужчину. Вот сейчас он выйдет из ванной и пройдет на кухню, поставит чайник, и тот зашумит горячо и уютно. И перед глазами сразу предстала картина: Вадим, водрузив длинные ноги на стул, прихлебывает чай из своей гигантской кружки. И умиротворение в глазах…

И тут она резко вздрогнула от неожиданности: думая о муже, она незаметно для себя уснула, а тот завершив свой вечерний моцион, укладывался спать.

— Извини, — сказал он тихо. — Не хотел тебя будить.

Инна хлопнула глазами.

— А я и не спала.

— Ну да?! — съязвил муж.

— Да не спала я!

— Просто так тогда храпела?