На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж!

— Если бы я тогда заплатила, — не успокаивалась девушка.

— Он бы еще раз пришел к тебе за деньгами. А потом еще и еще раз, — перебил ресторатор, — ты поэтому мне позвонила?

— Да.

— Гад, но это хорошо, — вдруг сказал Славка и что-то начертил на листке.

— Хорошо, что гад?

— Хорошо, что времени прошло совсем немного, он не успел тщательно подготовиться, а значит где-то налажал, — ответил Славка.

— А если…

— Отставить панику! — приказал он, и девчонки замолчали.

А минут через двадцать приехали парни. Все здоровые, как богатыри. Девчонки не сводили с них глаз и помалкивали. Гошу и Скворца и Алька и Инна знали хорошо, но еще троих видели впервые. У одного по правой щеке к уху шел уродливый шрам, из-за него улыбаться могла лишь левая сторона лица. Звали его Стриж. Алька сделала предположение, что из-за фамилии Стрижев, парни переглянулись и согласились, смеясь. Объяснять, что прозвище дали за то, что тот мог ловко и незаметно «состричь» у любого кошелек, не стали.

— Можете звать по имени, Олег, — сказал он и улыбнулся.

Второго звали Хватом. Посмеялись, что коль схватит, то уже не отпустит. А третьего, узкоглазого, шустрого малого, звали Калмык, хотя по национальности он был бурятом.

Парни сгрудились вокруг стола, что-то колдуя над картой Питера. Инна смотрела на них и не понимала, как можно найти человека, если даже не предположить, где он может быть. Калмык, улыбаясь, забрал у нее телефон с сообщениями, вынул из портфеля тоненький лэптоп. Он подсоединил телефон к лэптопу, и пальцы замелькали по клавиатуре. Каждый был занят своим делом, девушки сидели в сторонке. Алька гладила невестку по рукам и молчала. Инна вспоминала вчерашний удивительный вечер и боялась думать о том, где и в каком состоянии ее муж сейчас. У нее дрожали руки, но она не плакала, переживая за Альку.

— Так, и кто будет звонить? — спросил Стриж.

— Давай я, — пробасил Славка.

Парни одновременно замахали руками.

— Давай только не ты, Медведь, — улыбаясь, мягко сказал Калмык. — Я звонить не могу, чисто логически. Хват тоже. Остается Гоша, Стриж, Скворец.

— Мы с ним говорили неделю назад, — заметил Гоша, — я его отправил…

— Вот что ты за человек? — спросил мягко Калмык.

— Хороший, — тут же ответил Гоша.

Парни загоготали.

— Однако, вопрос на повестке дня остается открытым, — заметил Стриж.

Друзья переглянулись.

— Я могу, — встряла Алька. — У меня и симка есть левая. Нашла в женской уборной у нас в ресторане.

— И что ты скажешь? — усмехнулся Славка.

— Сколько он должен быть на связи, чтоб вы его словили?

— Минуты три, минимум две, — ответил Калмык.

— А слабости есть?

— Деньги. Много денег.

— Вкратце о нем, — попросила Алька. Парни переглянулись и стали говорить о своем старом боевом товарище, и выходило так, что был и старым и боевым. Вот только товарищем не был никогда.

Алька слушала внимательно, а потом быстро набрала номер.

— Алло, Виталик, привет! — прокричала она и икнула.

— Ну?

— Что ну?

— Ты кто?

— Вот те раз! Мария. Маша!

— Какая Маша?

— Красивая, — хихикнула Алька и икнула.

— Не знаю никаких Маш, — буркнул Гордей.

— В смысле? Я ж не за жизнь поговорить звоню! Деньги вернуть хотела… Черт, может номером ошиблась, — и с этими словами девушка отвела от уха трубку.

Гордей всполошился.

— Маш, Маш, прости, устал как собака, не узнал.

— Блин, че пугаешь? Я уж решила номером ошиблась, — хихикнула Алька и опять икнула.

— Слушай, Маш, а много я тебе занимал?

— Черт, башка кружится. Че говоришь?

Гордеев терпеливо вздохнул и всё так же мягко спросил:

— Много, спрашиваю, я тебе занимал?

— Да нет, десятку! — усмехнулась Алька.

— Десятку?

— Ну, десять тысяч.

— Десять тысяч?

— Черт, может всё же ошиблась? Виталий Гордеев?

— Это я, но я не понимаю, десять тысяч чего?

— Вот едрён батон! Да баксов, конечно, а чего еще? Тугриков что ли?

— Десять тысяч баксов?

— Наверно, всё же ошиблась.

— Да нет, погоди. Я помню, что занимал деньги. Так ты вернуть хочешь?

— Ну да! А что? Могу себе оставить?

— Маш, нехорошо воровать.

— Без тебя знаю. Ну нормалек тогда. Значит так, сегодня я не могу, да и поздно уже. Завтра я улетаю, весь день как белка в колесе. Давай в десять в Пулково.

— В десять чего?

— Вечера. У меня самолет на одиннадцать с чем-то там… не помню. А потом я только через месяц приеду.

— А давай раньше?

— Блин, реально никак.

Алька еще поупрямилась, поторговалась, Гордей тоже не хотел соглашаться с ее временем. И тут Калмык показал большой палец, поднятый вверх: вымогатель был на крючке. Алька поломалась для вида и положила трубку.

Но через пару минут телефон опять зазвонил. Алька поднесла палец к губам. Друзья перестали галдеть, а девушка прокричала в трубку:

— Что, Виталик?

Гордей промямлил извинения и отключился.

— Гад, перестраховывается, — проговорил Гоша.

А потом они опять шушукались, изучали фотографию на телефоне. Затем Славка посмотрел на Инну и подошел к ней.

— Сейчас ты должна успокоиться! Успокоиться и позвонить Гордею, и попросить — слышишь? — попросить дать тебе услышать голос Димки. Мы знаем, где Гордей сейчас, если Димка с ним — дело в шляпе. Поняла? Попробуй его убедить, — сказал бывший жених.