На расстоянии одного воспоминания (СИ)

— О, я сам до сих пор не совсем понимаю его мотивов. Томас Оливер старший ждал от своих сотрудников безоговорочного подчинения. Это были его личные бессменные рабы, ограниченные в своих человеческих правах, податливые и готовые на всё ради еды и крыши над головой. Он нам всем твердил, что если бы у него был выбор, в какое время родиться, то он непременно выбрал бы то время, когда в США ещё процветало рабство. Он как-то даже хотел переехать в Мавританию, чтобы это стало на законных основаниях, но так как это было по некоторым причинам невозможно, то ему только и оставалось, что в шутку называть себя рабовладельцем. Оливер младший лишь продолжил его дело.

— Что вы делали для того, чтобы человек забывал именно то, что вам нужно?

— Как вы знаете, мы уже долгое время работаем над восстановлением памяти у пациентов даже с глубочайшей формой амнезии, и мы вдоль и поперёк изучили это заболевание. Выяснили, что влияет на частичную потерю памяти и как добиться долговременной амнезии. И благодаря этим исследованиям мы научились самостоятельно, без каких-либо внешних факторов, воздействовать на различные уголки памяти, применяя наши знания на вновь прибывших пациентах. Поначалу нам приходилось устранять воспоминания вслепую, и мы не знали, что в конечном результате мы получим. Бывали даже случаи, когда человек не мог вспомнить, как правильно держать ложку в руке. Но в настоящий момент мы всё предусмотрели, мы избавляемся только от тех воспоминаний, которые могут вернуть пациента к прежней жизни. Для того чтобы собрать о человеке максимум информации, мы ведём за ним наблюдение, следим за привычным ему окружением, также нам здорово помогает анкета, которую мы заставляем заполнять при поступлении к нам. На основе собранных данных мы приступаем к финальной стадии подготовки к очистке: мы проводим тест-сканер, он позволяет нам отследить, на каких людей и на какие события идёт наибольшая реакция в мозговой деятельности. Затем остаётся дело за малым: мы искореняем всё это из памяти, оставляя лишь общую информацию без каких-либо дальнейших привязанностей к тому или иному человеку и событию. Мы знаем также, что есть одна особенность, которая слабо поддаётся и требует огромных наших усилий. Так вышло, что мы не берём во внимание беременных женщин или женщин, у которых уже есть ребёнок. Материнская любовь, по неизвестным нам причинам, неподвластна влиянию наших препаратов, они лишь способны на короткий промежуток времени лишить женщину воспоминаний о своём чаде. У мужчин же никогда не проявлялись подобные симптомы.

— Как вы к этому пришли?

— Был случай много лет назад, тогда я только начинал выполнять поручения Оливера старшего. Мне нужно было позаботиться об одной молодой семейной паре. На тот момент мы по каким-то причинам не сразу узнали, что у них имелся ребёнок. Но когда мы удостоверились в этом, то было уже поздно что-то менять. Мужчина остался у нас, так как препарат безвозвратно подействовал, а вот с женщиной пришлось повозиться, примерно через полгода она начала вспоминать своего ребёнка и рваться к нему, каким-то чудом она вспомнила практически всё, и нам пришлось от неё избавиться, чтобы она не выдала нас.

— Вы убили её?

— Не я, но да, она мертва. Всё происходило на моих глазах, Анне ввели яд в организм, — зажмурившись, виновато опустил он голову. — Я до сих пор вижу во снах её предсмертную агонию.

На меня как будто удавку нацепили, как бы я ни старалась, от произнесённого его грязным ртом имени моей матери я не могла ни пошевелиться, ни глотнуть воздуха. В груди внезапно появилась давящая боль, а в горле жутко пересохло. Ной повернул меня к себе лицом и что-то говорил мне, но я не могла разобрать, что, в ушах звенело так, что я схватилась за голову и начала трясти ею в надежде избавиться от гулкого звона, пока перед моими глазами не появился стакан с водой. И я, не раздумывая, схватила его, выпивая всё до последней капли. Странно, но после воды мне вдруг полегчало и стало намного спокойнее.

— Способны ли люди, которым вы ввели препарат, помимо женщин, у которых имеется ребёнок, вспомнить своё прошлое?

— Определённо нет. Это невозможно, только материнская любовь — самое чистое, искреннее и сильное чувство — способна вернуть человеку самого себя.

— Что вы делаете с теми, в ком больше не нуждаетесь? Вы от них избавляетесь такими же способами, как расправились с Анной?