На расстоянии одного воспоминания (СИ)

Не успели мы присесть на кожаный диван, как к нам подошла администратор с кучей бумаг, она передала нам эту кипу и сказала, чтобы мы всё заполнили. Это была анкета с сотнями вопросов, в большинстве из них не было никакой логики. Зачем им было знать имя моей первой школьной любви? А второй и всех последующих? Зачем им знать, когда я последний раз посещал вечеринки и когда последний раз занимался сексом? Как это может относиться к делу?

Далее мы прошли осмотр тела, нам измерили наши параметры, большее внимание уделили голове, нас взвесили и осмотрели на наличие каких-либо травм. Такое ощущение, что следующим этапом будет испытание на тренажёре космонавта. А как по-другому объяснить всё происходящее? Нас готовят к полёту в космос, не иначе.

После ещё нескольких проверок у психиатра нас наконец-то расселили в просторных палатах. Мебели в ней было немного, но всё было довольно современным. Также у меня имелась личная ванная комната с почти королевского размера душевой кабиной. И что самое важное — это телевизор, без него здесь можно было свихнуться и здоровому человеку. Через некоторое время в палату зашли работники клиники, забрали у меня всю мою одежду и выдали больничную форму бледно-голубого цвета.

— Я могу увидеть свою сестру? — спросил я какую-то девушку.

— У неё через час назначено первое обследование, — ответила она. — А пока вы можете к ней пройти, через две палаты от вас.

Я прошёлся по длинному коридору и, найдя нужную мне дверь, постучался и вошёл в неё. Её палата абсолютно ничем не отличалась от моей, за исключением пациента, Лили была очень раздражительна, я бы даже сказал, она была просто в бешенстве. Она смотрела на меня, словно бык на красную тряпку, пока я не начал разговор:

— Как ты?

— Как думаешь, что лучше: тюрьма или психушка? — разъярённо спросила она меня.

— Эм. Ни то, ни другое, я полагаю, — ответил я, не ожидая от неё такого вопроса.

— Вот именно! А нас поместили в психушку с тюремными условиями, — она топнула ногой и развела руки в стороны. — Посмотри на меня! Я выгляжу как садовник, мне не хватает только соломенной шляпы. А это? — указала она на ноги. — Это разве обувь?

Больничная обувь действительно походила на галоши. Я рассмеялся.

— Сестрёнка, потерпи несколько дней. Скоро всё это закончится.

— Ты заметил, что в анкете вопросы в основном были про наших друзей и близких? — серьёзно спросила она, расхаживая по палате. — Зачем им это, как думаешь? Зачем им знать их имена?

Я только сейчас в полной мере понял, что к чему. Голова была забита всякими разными мыслями, что я на автопилоте отвечал на все эти нелогичные вопросы, особо не вникая в них.

— Понятия не имею, — сказал, задумавшись, я.

— Я не стала отвечать на некоторые слишком личные вопросы.

Я лишь уставился на неё, не моргая, и где-то глубоко внутри сожалел о том, что сотрудники клиники теперь будут знать абсолютно всё о моей личной жизни.

— Поздравляю, братец! — закатила она глаза и громко сказала: — Теперь они знают о тебе всё, даже о том, с кем ты спишь! Как можно быть таким идиотом? Это же их абсолютно не касается.

— Лили, у меня не было мыслей что-то скрывать от них. Я был честен, — внутри меня как будто что-то затряслось, словно что-то подавало сигналы, что это всё неспроста.

Я подошёл к окну, и, всматриваясь вдаль, искал ответы в своей голове.

— Учти! Если над нами вдруг начнут ставить опыты из-за тебя, я придушу тебя голыми руками, пока ты будешь спать.

— Что за бред? Эта информация, скорее всего, нужна им для того, чтобы связаться с людьми, с которыми мы находимся в тесных отношениях, в случае если что-то пойдет не по плану.

— Ага, только вот ни телефонов, ни адресов этих самых людей они не запрашивали.

— Лили, прекрати, пожалуйста. Мне и так не по себе от того, что я не додумался поступить так же, как и ты.

— Собираясь сюда, ты забыл свои мозги на подушке рядом с Хлоей?

Что на неё нашло?

— Да! Ясно? Я оставил свой разум рядом с ней, — повысил я голос. — Тебе меня никогда не понять! Что ты ещё хочешь услышать от меня?

— Ещё скажи, что это из-за меня ты теперь вынужден торчать здесь, а не между ног у Хлои.

— Да что с тобой? — повернулся я к ней лицом и встретился с её гневным взглядом.

— Просто ответь, Ной. Ты сейчас винишь во всём меня?

Хм. Видимо, она решила выместить всю свою злость на меня, только вот мне это не нужно сейчас, я не в том настроении, чтобы выслушивать её бред или пытаться как-то игнорировать её. Она меня провоцирует, и у неё это неплохо получается, а я в данный момент легко поддаюсь на все её провокации.

— О, ты хочешь знать правду, значит? Что ж, раз ты так просишь! Мне было бы намного приятней, окажись я сейчас рядом с ней! Я был бы просто счастлив проснуться дома вместе с ней, а не здесь на больничной койке, — кричал я на неё. — Но знаешь, от чего мне неприятно сейчас? Мне противно от того, что ты думаешь, что я виню тебя в том, что мы оказались здесь. Ты — моя сестра! И я ни в чём тебя не обвиняю! Заруби себе это на носу, сестрёнка.

Хлопнув дверью, я вышел из её палаты.