На равнинах иерехонских (СИ)

— Это хорошо, в жизни пригодится. И так, выйдешь на длинную улицу и пойдешь вдоль домов. Увидишь вывеску, "Лист на ветру" — тебе туда. В это время там должен сидеть, человек по имени Севастьян Милас. Лучше никого не спрашивай сам к нему пойди. Я его тебе опишу. Роста чуть повыше моего, волосы длинные, черные, собраны в хвост, в левом ухе таскает серьгу с полумесяцем. Скажешь, что с ним по личном делу, хочет встретиться Томэ из первого полка. Если сейчас ему некогда пусть скажет, где и когда. Как видишь все просто, справиться даже почтовый голубь.

— Ага, только почтовый голубь у тебя давно бы уже сдох.

Томэ порылся в кармах и протянул Аши монетку.

— Не наговаривай на господина, это против правил чести. В твоих песнях про это должно быть сказано. Купи по дороге, что тебе приглянется. Можешь не опасаться, в этом районе на тухлятину не нарвешься. Лирийцы следят за здоровьем.

Аши подбросил монетку на ладони и искоса посмотрел на Томэ.

— А когда это я стал твоим вассалом?

— Смотри сам, ты попросил о моей защите в обмен на службу. Я согласился. Так кто же ты получается? Разве не вассал?

— Не знаю как сюда вписывается пакость, которой ты уколол мне глаз.

— Хватит уже дуться. Мы друг друга знаем несколько часов. Это обычная мера предосторожности. Или ты хочешь сказать, что если бы я явился в какой-то ваш поселок и предложил свои услуги мне бы поверили на слово?

Аши отвел взгляд и что-то пробормотал, Томэ только усмехнулся.

— А разве я не должен был приносить клятву или чего-то в этом роде? — спросил, наконец, мальчишка?

— Клятвы это для большой присяги. В нашем случае, все можно обставить… неформально.

— С шипом, — буркнул Аши.

— Знаешь, еще и не такое бывало. Я сам иногда не верил когда читал. По сравнению с этим нашу "церемонию присяги" можно считать рядовой.

— Расскажешь? — неожиданно спросил мальчишка.

— Ох, когда время будет. А теперь давай, шагом марш… хотя, стой.

Томэ стянул с паренька жилет, сложил и сунул сверток ему в руки.

— Вряд ли кто-то из местных дойдет до того, что будет цепляться человеку в одежде слуги, но лучше, знаешь ли, не рисковать. Вот теперь вперед. Я буду ждать тебя здесь.

— Хорошо, — вздохнул Аши.

Несмотря на прохладу на лбу каи снова выступил пот.

— Хорошо, я быстро, — повторил он.

Аши передвинул скомканный жилет подмышку, развернулся и решительно зашагал к мосту. Томэ провожал его взглядом, по тонкий силуэт не скрылся в темноте.

Смело шагает. Быстро, однако, освоился. Хотя… про каи много всякого сказать, но трусов среди них еще поискать. Главное чтобы по дороге никуда не встрял.

Томэ прошелся вдоль заставленного статуями парапета канала и остановился перед изваяниями двух грифонов. Каменные чудовища стояли так близко, что их крылья почти смыкались, образуя навес. Томэ забрался под него и укрылся в темноте. Мимо по набережной спокойно шагали прохожие. Большинство носило на одежде знаки великого дома Тариос, стены его дворца чернели прямо перед Томэ, как прибрежные скалы. Кто-то шел шумной компанией, распевая песни и звеня и бутылками, некоторые прогуливались с дамами. До затаившегося в тени десятника им явно не было никакого дела. Изредка мелькали плащи лирийцев. Тогда Томэ напрягался, но, похоже, ни у кого из братьев ордена не было привычки озираться по сторонам.

От парапета тянуло холодом, поднимавшаяся из канала сырость тоже не добавляла комфорта. Томэ стянул кафтан и постелил ее на камень. Чтобы занять время он стал прикидывать, как быстро Аши сможет смотаться туда и обратно. Выходило, что управиться можно довольно скоро. Все зависело от того будет ли на месте Севастьян и как пройдет разговор. Последний пункт тревожил больше всего. Помнит ли еще Севас о своем обещании? А если и помнит, то много ли оно для него сейчас значит? Жизненный опыт говорил Томэ, что все это очень сомнительно. Благодарность у людей проходит быстро, а прошлое ничего не значит на фоне нынешних забот.

Где-то за городом полыхнула молния, Томэ поморщился. Только дождя сейчас не хватало. Лучше бы Аши действительно обернуться побыстрей. Почему он все-таки назвал паренька своим вассалом? Раньше у него таких мыслей не было. Вспомнил традиции предков? Томэ горько усмехнулся. Ему было бы приятно думать, что им руководит расчет, пусть и наивный. Но он чувствовал, что слова слетели с его языка совершенно по другим причинам.

Последние годы его окружали люди, которым он не мог доверять. Люди, с которыми у него не было ничего общего. А иногда так хочется иметь пусть не друга, но хотя бы человека с которым его связывает нечто-то большее, чем деловой интерес. Пусть даже это только иллюзия… Забавно. Раньше он думал, что на одиночество жалуются бледные юнцы, вообразившие себя поэтами, и дряхлые старики.