На развалинах Мира

Угара еду, отправимся дальше — пока не дойдем до того места, где сможем найти проход в скалах. Если там все осталось по-прежнему — сами, или с помощью собаки, мы сможем кого ни будь найти…

— И съесть! — я сделал страшные глаза. Ната строго посмотрела на меня.

— И съесть. Почему бы нет? Но вот, дальше…

— Дальше, мы и пойдем — дальше! — я продолжил за нее. — И будем идти до тех пор, пока не убедимся, что дальнейшая дорога бессмысленна. Или, что там нет дичи, на которую мы сможем охотиться. Мы с тобой хорошие ходоки,

Ната, и теперь сможем пройти это расстояние гораздо быстрее, чем тогда.

— Хорошо, — она кивнула. — Другие варианты рассматриваться не будут?

— А какие? В провал, мне что-то не хочется… На Восток? Там болото… Вряд ли оно высохло за это время, скорее — наоборот. В желтые земли? Одной встречи с дикими собаками мне хватило, что бы ни желать повторения.

Переправа через реку исключается. Вот и остается — только на юго-запад.

— Угара не спрашиваем?

Ната смеющимися глазами смотрела на меня, и я не смог сдержать улыбки.

— Перебьется. Он пока еще лишен права голоса. По крайней мере, в прямом смысле этого слова.

Я отошел к очагу. Все вещи были уже давно уложены, запасная одежда и обувь находилась в заплечных мешках — Ната их перешила, подогнав так, что носить их стало намного удобнее. Был отобран и приготовлен запас продуктов, которого могло хватить на три недели — вес немалый, но, к сожалению, необходимый. Мы брали еду с расчетом на собаку — надеяться только на охоту не следовало. Кроме этого, у каждого еще имелось оружие — памятуя наши столкновения, вовсе не лишняя необходимость. Я изготовил для Наты новое копье, увеличил запас дротиков и набил колчан стрелами. Вооружение девушки завершал нож и мой маленький топорик. Свое копье, лук, и топор я приготовил так, чтобы все это нести на спине. Все было смазано, наточено и надежно привязано. В мешках хранились самые необходимые для дальнего путешествия вещи — вроде ниток, иголок, лекарств, рыболовных лесок с крючками, веревок… И у меня и у Наты имелись накидки от дождя, которые должны были заменить нам палатку. Мы надеялись на то, что наступившее тепло сохранится на все время похода. Нести еще и зимние вещи — это увеличивать и без того большой вес нашего снаряжения.

Пламя очага потихоньку угасало… Так надолго ни я, ни Ната еще ни разу не уходили. Что нас могло ожидать там, за скалами? И сможем ли мы найти в них проход? Я присел на шкуру, задумавшись о предстоящем путешествии…

— Дар… — Ната прервала мои размышления. — Давно хотела у тебя спросить.

Откуда этот клинок?

Она с нескрываемым интересом разглядывала меч, лежавший у нее на коленях.

Я вздрогнул — лезвие нисколько не притупилось за время моего пользования…

— Осторожнее! Не порежься!

Ната спокойно вертела его в руках.

— Ты не ответил…

— Я нашел его. На той стороне — я рассказывал тебе об этом. Мы тогда, чуть было не попались, в первый раз, крысиной стае…

— А я думала, что он у тебя был всегда. Значит, ты не умеешь им пользоваться?

Я смущенно развел руки в стороны.

— Увы… Как-то, не приходилось. Не было случая, знаешь ли… А что, ты и это умеешь?

— Нет, — Ната погладила рукоять. — Не умею. Из настоящего оружия, я в руках только пистолет держала… случайно. Но у меня его отобрали, на мое счастье.

Я промолчал. В прошлом Наты хранились такие тайны, которых я не хотел касаться, пока она сама не захочет их вынести на свет…

— У меня был альбом с иллюстрациями. Все, про холодное оружие, начиная с мечей времен бронзового века и до наших дней. А память у меня фотографическая… Так вот, он не принадлежит ни к одному периоду, хотя взял в себя очень много от клинков средневековья… Но есть какие-то странности, и я пока не поняла, какие именно.

— Будь осторожна. Он очень остр…

— Да, я вижу. Если бы это, было реальностью — он мог принадлежать, какому ни будь воину, из легенд, типа фэнтэзи… Он настоящий — не бутафория.

— Я тоже так думал.

— Но таких никто и никогда не делал — ни в одном из государств. В рукояти прослеживается влияние востока… Сам клинок — явно европейский стиль.

Узоры и изображения льва — вовсе, ни к чему не вяжутся. Он предназначен для ближнего боя, удобен в рукопашной, когда много врагов и мало места… И очень крепкая и гибкая сталь — такую могли бы отлить в Японии, где было налажено производство самурайских мечей.

— Ты еще скажи, что это — оружие ниндзя.

— Не смейся, Дар. Эти киллеры средневековья прекрасно владели мечами… И кто знает — не являлся ли владелец этого клинка таким же мастером, использующим его для выполнения некоторых заказов… Понимаешь?

Я кивнул.

— Там нет ничего, что могло бы указать на изготовителя или самого заказчика.

— Я заметила.

Она взялась за рукоять обеими руками и, направив его вниз, с легкостью вбила меч в бетон, на глубину примерно четырех сантиметров.

— Потрясающе… если бы ты умел им пользоваться по настоящему — то чудовище было бы разрублено с одного удара!

— Это вряд ли. Да и не было тогда у меня меча. Давай, уберем его обратно в ножны — меня пугает, как спокойно ты его держишь в руках.