На развалинах мира

— Твою мать… Ну, появись только — вместо мишени на столбе повешу! Удумал, зараза! Тебе что, ковров мало? Хоть обгрызись, слова не скажу! Нет, продукты подавай! Что б тебя, обжора лохматый…

Высказав все свое негодование, я принялся искать веник. Тот стоял возле очага — щенок, уже знакомый с суровым характером этого предмета, предпочитал обходить метлу стороной.

— Ладно… Вернешься.

Я погрозил в сторону выхода и направился в дальний угол — наводить порядок. Не то, чтобы он много попортил, но, сама выходка всегда послушного пса, оставила неприятный осадок. Растет, характер формируется… Упущу — сядет на шею. А как воспитывать? Меня никто не учил, как обращаться с собаками. Тем более — большими. А то, что Черный вырастет могучим псом, не подвергалось сомнению.

…Ночь, по возвращении из нашей неудачной разведки, запомнилась кошмаром. Я весь извертелся, пока заснул. Да и щенок всю ночь повизгивал, переживая видимо, наше столкновение с выросшими до неузнаваемости, громадными крысами. Но мне больше грезился змей… Ящер, с мордой крокодила. Он захватывал меня в свою пасть, мерзко шипя и облизывая раздвоенным языком — и я просыпался, весь покрытый холодным потом. Пил пару глотков коньяка — что раньше не входило в привычку, снова ложился — и опять, гребнистая, омерзительная спина, появлялась из мути речной воды…

Встал разбитый, словно провел эту ночь не в постели, а таская ящики со склада. Собственно, это ощущение и заставило посмотреть в сторону настила, где хранились припасы. Там уже вовсю орудовал щенок — и я широко раскрыл глаза, увидав картину разорения…

— Корми тебя, корми… Когда уж, сам научишься? Раз в степи есть эти… «Свинорылы», может, пора и кому другому нарисоваться? Зайцам, например. Вроде, охотились в областных лесах… Да, если только эти зайчики сами в охотников не превратились.

Я покачал головой, ставя мешок на место. Все возможно… Выползая из подземелий метро, мог ли подумать, кого увижу на развалинах города. Уж всяко — не то, что пришлось… Одного Нелюдя достаточно. А теперь — крысы. В ходе схватки как-то не было времени задуматься — зато сейчас, отвращение и запоздалый страх слегка охолодили сердце…

— Нормально… Зверинец прибавляется. Удивляться, полагаю, не стоит. На небесах решили пошутить — оставив меня самого практически прежним. Волосы не в счет — подумаешь, серого цвета? А вот ящер, или эти милые создания — нечто из ряда вон…

Шкуры убитых крыс валялись возле входа. Я, превозмогая тошноту, приблизился. Вчера, бросив их, как придется, не предполагал, что за ночь они провоняют собой все помещение. Наверное, поэтому заслужил такой сон. Вытащив их наружу, я осмотрелся. Щенок не появлялся. Мне это не понравилось — убежит еще, с перепугу. Правда, я ведь не со зла так орал… Но он может принять всерьез!

— Черный! Щеня! Ты где?

На холмах игрался ветер. Он вздымал ввысь какие-то бумажки, невесть как попавшие на вершины, охапки трав и лоскутья ткани. Щенка там не было.

— Щеня! Домой! Домой, кому говорю!

От шкур несло, словно их обладатели всю свою жизнь провели в помойной куче. Подумав так, я поежился. Чему удивляюсь? Так оно и есть. До Катастрофы все эти твари были обитателями самых зловонных мест, вроде канализации. И на кой черт я приволок их в подвал? Кстати… А чем питаются эти гады?

От догадки стало еще хуже… В земле, а еще больше — в руинах, куда мне не добраться, но вполне могут пролезть эти создания, полно еды. И, если под землей им не особо разжиться — странное тепло только способствовало гниению, то, на поверхности, где еще часто хозяйничал мороз, им были уготованы сотни «консервов»… Люди, погибшие и оставшиеся там, где их застала смерть.

— Логично… — Я пнул шкуру. — Даже очень. Миллионы лежат не захороненными. Кому-то, нужно позаботится… Вот и могильщики, как раз. И размер вполне — прежним, маленьким, так не справится. Природа играет злые шутки… Кстати, туда и Свинорыл. Что не достанется крысам — подберет он. Выходит, мы ели трупоеда?

Я весь скривился… Ощущение тошноты только добавилось — и я почти бегом спустился в подвал, хлебнуть успокоительного…

— Так. — Бутылка была оставлена на полку. — Не хватало еще, спится… Черный? Не пришел еще? Морда бесстыжая… Ладно, вылазь. Можешь не прятаться — вижу, где сидишь. Не трону. Иди ко мне…

Щенок, умильно виляя хвостом, осторожно приблизился. Я потрепал его за холку.

— Веник?

Он настороженно замер.

— Не хочешь… Не буду — раз обещал. А в том углу ты что делал?

Я направился в дальнюю комнату, где скрывался лохматый проказник.

— Ну, и что тут для тебя интересного? Банки, склянки, хлам, тряпки… А, это что? — Я остановился на коробке, из которой торчала сине-зеленая, вся в одинаковых отверстиях, ткань.

— Ах, черт… Забыл. Это ведь сеть!

Черный непонимающе приподнял ухо.

— Тебе не объяснить… На рыбалку мы еще не ходили. Да и куда? Какая сейчас рыба? Хотя…