На развалинах третьего рейха, или маятник войны

Усилиями западных держав и ФРГ Западный Берлин превращается в крупнейший центр клеветнической пропаганды и «психологической войны» против Советского Союза, ГДР и других социалистических стран. В Западный Берлин вагонами завозили низкопробную бульварную литературу, всевозможные милитаристские и антикоммунистические издания, которые затем переправлялись в ГДР. Значительная часть такой продукции изготовлялась непосредственно и в самом Западном Берлине. Отсюда же в широких масштабах был организован запуск воздушных шаров с провокационными листовками, в которых содержались прямые призывы к свержению существующего строя в странах социализма…

Я вспоминаю давнюю фронтовую жизнь, листовки, которые летчики разбрасывали над окопами противника. Начало 1942 года. Донбасс. Наш 446-й истребительный полк, где я был оружейником, тогда базировался у села Гречишкино. На КП нашего полка прибыла полуторка. Из нее вышел капитан в общевойсковой форме. Командир нашего полка майор Судариков, видимо, знал о его приезде и потому сразу сказал:

— Почти все летчики здесь, ждем задания на вылет. Поэтому чего время терять? Расскажите, объясните летчикам, что им надо сделать.

Однако капитан начал издалека. Он говорил о том, как благодарны нам за помощь наземные войска, что среди сбитых и попавших в плен немецких летчиков далеко не все асы, наглости у них поубавилось. Наконец капитан перешел к главному:

— Я из того отдела, что занимается спецпропагандой, адресованной противнику. Перебежчиков с его стороны еще очень мало. Но радиопередачи наши они слушают, листовки читают. Листовки сбрасывают в основном с бомбардировщиков, которые летают в глубину обороны немцев, но ведь на переднем крае войск не меньше. Поэтому просим разбросать привезенные мною листовки вблизи линии фронта!

— Так мы же истребители, — с обидой сказал замкомэска Плотников, — в кабину только одна пачка и поместится, да и ее на коленях придется держать. Да и кроме того… Я уже раз разбрасывал такие листовки, так немцы по мне лупили как никогда.

— Вот вы и подтвердили мою правоту. Раз немцы лупили по вас как никогда, значит, они здорово боятся нашей агитации. Так что не впустую делается эта работа!

Пачки листовок сгрузили на КП, капитан уехал. Я выудил одну листовку из пачки, начал читать, усмехнулся про себя. Из-за моего плеча в листовку заглянул летчик Шумов.

— Литвин, да ты по-немецки читаешь? Переведи-ка, что там написано.

— Да тут просто анекдот…

— Тем более давай! Давненько новых не слышали!

Начал я переводить. Смысл примерно такой: в Кельнском цирке выступал известный артист. Выходит он на сцену, а с ним — свиньи. Впереди — толстый боров, потом — свинья, следом — поросята. Артист начинает их представлять: мол, боров — глава семьи — герр Манн (перевожу и заодно объясняю: «герр» это господин, «манн» — человек, а вместе получается имя Герман), а за ним фрау Эмма (намек на жену Германа Геринга), а за ней идут «швайнерай», что означает «свинство». Уже на следующий день этого номера в программе не было, а куда делся артист — неизвестно.

Хохотали все дружно, хотя юмор этот назвать изысканным и тонким было трудно. А кто-то уже подсовывал листовку, вытащенную из другой пачки: мол, давай дальше.

Продолжаю. На базаре в Гамбурге продавал один торговец селедку, по-немецки «херинг» (объясняю слушателям игру слов: «херинг» — селедка, а Геринг — Герман Геринг. Слова пишутся по-разному, а произносятся почти одинаково). Продавец расхваливает свой товар, а покупателей все нет. Тогда он стал кричать: «Фет хёринг, зо ви Гёринг», то есть селедка такая же жирная, как Геринг! Торговля сразу пошла бойко, но появился полицейский и потащил продавца в кутузку. Однако через две недели его выпустили, потому что тот объяснил, что имел в виду не рейхсмаршала, а продавца-соседа, по фамилии тоже Геринг. Снова пришел продавец на рынок, покупатели узнавали его, посмеивались, но торговля шла слабо. Тогда торговец стал кричать: «Селедка такая же жирная, как и две недели назад!» И снова торговля пошла бойко. Но как долго она продлится, мы не знаем.

Почти уверен, что современный читатель, прочитав эти, мягко говоря, незамысловатые анекдоты, пожмет плечами: и это листовки, мощное идеологическое оружие? И чтобы сбросить такое на вражеские окопы, летчик должен был рисковать жизнью? Какая глупость!

Если читатель подумает так, как я предполагаю, то, значит, он не очень разбирается в пропаганде и считает, что пропаганда — это что-то вроде намертво приросших к стенам и крышам плакатов: «Слава КПСС!», «Слава советскому народу!». Такие с наших самолетов сбрасывали в первые дни войны. На них было крупно напечатано: «Стой! Тут социалистическое государство!» или «Сдавайся в плен!». В плен нашим отступающим войскам сдаваться немцы тогда не торопились, а что захватывают социалистическое государство, знали и сами. А вообще-то пропаганда начинает хорошо действовать, когда человека заставили задуматься другими средствами. Но и тогда лобовая пропаганда не очень-то эффективна.