На реальных событиях

– Да, пожалуй. Женщины хаотичны. Мыслят стихийно, чувственно. Ты похитила несколько мерзавцев, заперла их в подземелье и травила друг на друга. Но быстро поняла, что это не интересная игра, – он все еще крепко держал в руках дробовик, не позволял себе отвести от меня маленьких глаз. Но сел на заготовленный стул в такой расслабленной позе, что на секунду, всего на секунду, мне показалось, что я могу убежать, воспользовавшись положением. – Мужчины точны в расчётах. Они все спланируют, продумают. И не бросят на середине, о нет. Я говорю «они», потому что сейчас я поступил как женщина. Я взял тебя с собой и разоблачил свою личность. Но не потому что что-то чувствую, а потому что не чувствую ничего. Знаешь, как это? Мне абсолютно все равно, кто будет жить, а кто нет. Мне по-настоящему нет дела до любого человека вокруг. Большинство людей эгоисты. Все эти «как дела», «позвони, как будешь дома». Бред чистой воды. Никому неважно, что с тобой. Каждый горит в своем аду, персональный котел. Ждет своей очереди высказаться. Знаешь, я не такой, как они. Потому что мне нет до себя никакого дела тоже. Буду я жив или умру? Все равно.

– Тогда почему не убьешь себя? Человечество скажет тебе спасибо, – я улыбнулась, потому что за мою смерть люди тоже были бы благодарны.

– Потому что это не имеет смысла, дорогая. Безразличие и ненависть не одно и тоже. Я не разочарован жизнью, я ею и не очаровывался, – у него были голубые глаза, яркие от света, как гладь озера. Они были похожи цветом на мои. Не знаю, отражалась ли во мне эта пустота, но на секунду я испугалась. Если это зеркало души, то у него ее нет. Уверена, мертвец бы смотрел точно также, если бы мог.

– Расскажешь мне историю своего становления? – я надеялась, что сарказмом скрою страх, зародившийся в моей душе от этого человека, от нашей схожести. Узич смотрел на меня целую минуту. Я заставляла сердце не биться, но разве оно слушается?

Я не знаю, заметил ли он мой испуг. Не знаю, что было в его голове, но он встал, закрыл дверь. Я стучала и кричала. Одиночество не было для меня новостью, но я не понимала, что за хрень тут происходит.

Время тянулось бесконечно медленно, и я снова уснула, позволив Денису ускользать из моих сновидений.

Киров смотрел в окно на старенькую машину со знакомым водителем – блондином. Слава пытался увести его в сторону Подмосковья, но не вышло. Он словно приклеился к следователю и не желал выходить на другую дорогу.

Моряк нетерпеливо топтался с места на место в ожидании нового указания. Его хитрость не сработала, но ведь могла же, могла! Их с Мариной разговор о примерном месте нахождения преступника, поездка, все было естественно. Но этот сукин сын не так прост, не так наивен.

– Василич, я вам говорю, надо вызвать ППСников на него и все тут! Пусть дадут ему ограничение на посещение, пусть уберут его отсюда!

– Никто не тронет его, – за годы практики Киров научился, что можно воздействовать на людей без крика и истерик. Достаточно быть твердым и верным своему слову. Ему не хотелось создавать парню проблем. Достаточно того, что он влюблен в сумасшедшую. – Притащи ко мне горедетектива.

Через пять минут Орлов стоял на пороге кабинета Кирова. Это было небольшое помещение с узким окном и светлыми серыми стенами, заваленное бумагами. Стоял крепкий запах кофе. Иван Васильевич устало сидел на кожаном потрепанном кресле. Он ждал вестей от Эйзера, но тот молчал.

– Слушай меня внимательно и не перебивай, – мужчина крутил в руке покусанный карандаш и не смотрел на дверь. Паренек и не собирался спорить. – Ты сейчас соберешься и уедешь обратно в свою деревню. Более того, ты забудешь мое лицо, мой голос, мой цвет волос. Понятно? Я больше тебя не увижу.

– Нет, – Денис был настроен серьезно. Его измотанный вид сразу дал понять, что так просто он не сдастся.

– Тогда садись, – Киров достал из папки фотографии с места, где нашли несколько жертв Хозяйки. – Вот это сделала твоя благоверная. Думаю, не только это, но нет тела, нет дела, как говорится.

– Какая чушь, – блондин все еще стоял на ногах, он лишь на мгновение взглянул на листы перед собой. Рвота предательски подступила к горлу, но он держался.

– Посмотри мне в глаза, сынок, – мужчина пристально следил за его движениями. Моряк все еще стоял сзади, преграждая ему путь к побегу. Денис направил два воспаленных угля на следователя. – Я тебе не вру. Кристина Романова подозревается в серии насильственных действий. Ты же знаешь, что она пишет? – молодой человек легко кивнул, но напряжение зарядило воздух на всю мощь. – А ты хоть раз видел, что она пишет?

Орлов сдвинул брови. Он вспомнил, сколько раз порывался открыть ноутбук своей возлюбленной, но она не давала. Да, он просил ее позволить почитать свои работы. Девушка считала, что сначала должна издаться. Разве можно настаивать? Все творческие люди странные, так же?

Киров молча положил стопку листов с надписью Криро на титульном листе. Денис не решался взять это в руки. Что-то внутри подсказывало ему, что лучше оставаться в неведении. Но черт побери человеческое любопытство!