На реке

Нас никто не прогонит, мы сами уйдем, но бить себя не позволим… Не тронь! Не то время! Другой коленкор, вот что!.. (к Ардальону). Дай огня.

Ардальон.

Сейчас, Владимир Николаич.

Дедушка Степан.

Что у вас за дела с ним вышли?

Владимир.

Сам посуди, Степан Архипыч, человек ты умный: нет никакой возможности. При моем положении и вдруг…

Иван.

В ухо!

Владимир.

Ведь это черт знает, что такое!..

Дедушка Степан.

Хорошего мало.

Владимир.

У меня крестный отец титулярный советник, крестная ать… какими они глазами на меня смотреть должны… Нет, шалишь!.. Не позволю!

Ардальон.

Ежели над собой позволять…

Владимир.

Сверни папироску.

Ардальон.

Сейчас, Владимир Николаич.

Владимир.

Раз ему спустил, два спустил, на третий говорю: нет, говорю, ругаться вы можете сколько угодно, а оскорблять действием я себя не позволю. Не тот коленкор! Поехали мы зимой на медведя, а я в это самое время влюблен был и как нарочно в этот день свиданье назначил. Ты знаешь, что значит девушке свиданье назначить и между прочим обмануть. И ее в конфуз поставить, и самому стыдно. Смерть мне ехать не хотелось, но делать нечего. Стали на номера. Мороз, страсть! Прислонился я к дереву да и думаю: жуирует она теперича жизнию, делает променаж по Невскому, без друга… а я здесь зябну, как собака. И так мне грустно стало, такие мечты пошли…

Ардальон.

Известно, в этаком положении.

Владимир.

Дай огня.

Ардальон.

Сейчас, Владимир Николаич.

Владимир.

Думаю: как бы мне было приятно заключить ее в своих объятиях, в это время медведица, пудов четырнадцать… фюить!.. За линию… Так я и замер…

Иван.

Ну, а он тебя сейчас клочить – не зевай… Я бы тебя не так; я бы тебя…

Вася (входит).

Два головля, четыре окуня, а плотву я не считал.

Владимир.

Заправляй скорей… (к Ардальону). Ну-ко, сделай коленце (играет). Али песню спеть… Затягиваю

(Поют).

Не шумите-ко вы,
Да вы ветры буйные!
Не бушуйте-ко вы,
Да вы леса темные!
Ты не плачь-ко, не плачь,
Душа красна-девица…

Иван.

Нет, постой, вот что: помнишь ты в кабаке действовал…

Владимир.

В каком кабаке?

Иван.

Пьяный в те поры… в Саюкинском… Пел он, Степан Архипыч, песню с. – петербургскую, как чудно… страсть!..

Владимир.

Я не помню.

Иван.

Да об Покрову… Ну еще тебе лопатки назад скрутили… И что вы, черти, в те поры водки сожрали… Кажинный по стаканчику поднес, песня-то очень складная.

Владимир.

Играй. (Ардальон играет).

Я по травке шла,
Тяжелехонько несла —
Коромысло да валек
Еще милого платок.
Я на камушек ступила,
Чулок белый замочила.
Мне не жалко туфелька —
Жалко белого чулка.
Я с хозяином расчелся
Ничего мне не пришлось.

Иван.

Жизнь вам, холуям, умирать не надо.