На родине предков

Когда он заканчивал трапезу, снаружи послышался стук копыт по булыжникам, и Джошуа быстро подошел к окну. Затем обернулся с облегчением:

— Это мальчик на пони, полковник. Раньше я никогда его не видел.

Клей нахмурился:

— Думаю, сейчас выяснится, что это нарочный от мисс Гамильтон. Впусти его.

Джошуа открыл дверь и мальчик нерешительно зашел внутрь — лет тринадцати, долговязый для своего возраста, веснушчатое смышленое лицо увенчивала копна рыжих волос.

— Ты, наверное, Джозеф, — сказал Клей. — У тебя есть для меня письмо?

Парень кивнул:

— Если вы — полковник Фитцджеральд, сэр. — Из внутреннего кармана своей поношенной твидовой куртки он достал конверт, запечатанный красным сургучом. — Мисс Гамильтон просила меня доставить это вам и никому не говорить.

Клей вскрыл письмо столовым ножом, и, пока читал, лицо его помрачнело. Затем сунул письмо себе в карман и поднялся на ноги.

— Седлай для меня Пегин, — сказал он Джошуа. — Я уезжаю.

В какой-то момент у Джошуа был такой вид, будто он хотел поспорить, но потом он, похоже, решил оставить эту затею и вышел из комнаты.

Клей достал полсоверена, держа его между большим и указательным пальцем.

— Ты знаешь, что это? — Глаза мальчика округлились, и он кивнул. — Вернешься через три часа и доставишь мисс Гамильтон письмо от меня, и я дам тебе еще один — для пары.

Он подбросил монетку в воздух, и мальчик ловко поймал ее в шляпу.

— Я буду здесь, сэр, можете не сомневаться, — сказал он с усмешкой и исчез за дверью.

Клей поднялся в свою спальню за шляпой и «драгуном», а когда снова спустился вниз, Пегин была оседлана и ждала его.

Пока Клей усаживался на лошадь, Джошуа сказал:

— Вы уверены, что я не могу поехать с вами, полковник? По-моему, вы неважно выглядите.

Клей покачал головой:

— Если мне хоть немного повезет, то я вернусь через пару часов. Я собираюсь повидаться с Шоном Роганом. Я все тебе расскажу, когда вернусь.

Листья с буковых деревьев устилали тропу перед ним, когда он выбирался из лощины. Он ехал, засунув левую руку глубоко в карман куртки, чтобы поддерживать руку, которой вообще-то следовало бы висеть на перевязи, и старался направить мысли в нужное русло, с тем чтобы забыть о размеренной, не стихающей пульсации в ране.

Было тихое осеннее утро с запахом древесного дыма в воздухе и особой, тяжелой неподвижностью во всем. Он предоставил Пегин самой выбирать дорогу и прогромыхал по сухим листьям вдоль тропы, не остановившись даже увидев Мартина Рогана, выехавшего из-за буковых деревьев наверху лощины и помахавшего рукой.

Когда он въехал во двор фермы, Катал и Дэннис ждали у двери, чтобы поприветствовать его. Клей спешился и прошел вперед, чувствуя довольно сильное головокружение.

— Кевин здесь? — спросил он.

Катал покачал головой:

— Он прохлаждается в паре миль отсюда, в месте, которое знаем только мы, выжидает, куда подует ветер.

— После того что нам рассказал Кевин, я никак не ожидал увидеть вас сегодня на ногах, — заметил Дэннис. — Честное слово.

Клей через силу изобразил улыбку:

— Я сам толком не знаю, сколько смогу продержаться, но мне нужно было увидеться с вашим отцом.

Катал, не говоря больше ни слова, прошел в дом, и Клей последовал за ним. Шон Роган удобно устроился в кресле у огня, задрав ноги кверху. Когда они вошли, он повернулся, нахмурившись, но потом какая-то искорка пробежала у него в глазах.

— Ей-богу, полковник, из всех людей, живущих ныне на земле, вас мне больше всего хотелось увидеть. Но разве вам не следует находиться в постели, дружище?

Клей подвинул стул и сел напротив него с серьезным выражением на лице:

— Произошло нечто важное. Мне нужно было с вами повидаться.

Шон Роган потянулся за бутылкой виски. Наполнил стакан и подвинул его к Клею:

— Вот, выпейте для начала. Судя по вашему виду, вам это не помешает.

Клей запросто осушил стакан одним глотком и спокойно проговорил:

— Вы когда-нибудь имели дело с человеком по имени Фитцгиббон?

Роган нахмурился и неторопливо кивнул:

— Это мой старый друг, банкир из Голуэя. — В какой-то момент он заколебался, а затем продолжил: — У него закладная на это имущество.

Клей медленно покачал головой:

— Теперь уже нет. Он умер два дня назад. Его племянник уже согласился перепродать закладную сэру Джорджу Гамильтону.

В комнате воцарилось ужасное молчание. На виске у Рогана беспрестанно пульсировала большая вена. Пробежав языком по пересохшим губам, он сказал:

— Быть того не может. Я знаю, что Гамильтон несколько раз пытался выкупить закладную, но Фитцгиббон всегда отказывался. Он был хорошим другом.

— Очевидно, его племянник не настолько сентиментален, — сухо сказал Клей. — Он единственный наследник и собирается решить вопрос с поместьем как можно быстрее. Вчера днем он отправил нарочного из Голуэя, который застал сэра Джорджа в трактире в Килине и вручил ему письмо, в котором спрашивалось, по-прежнему ли он интересуется этим земельным участком. Сэр Джордж тут же написал утвердительный ответ и не мешкая отправил этого человека обратно в Голуэй.

На какой-то момент Шон, казалось, впал в оцепенение.

— Но этого не может быть, — протянул он. — Это невозможно.