На родной земле (СИ)

– А того, боярин, что я уже одежи срамные эти видел, – ответил воевода. – Там, где мы снекку оставили. Я чуть в сторону отошел – гляжу, лежат на земле, точь-в-точь как там, где ты копьем татя прибил. Я тогда-то подумал – никак, выбросил кто, да и дело с концом, а теперь вот смекаю: то еще один тать мертвый был. А в рубахе его черной вот что отыскалось!

Ратибор достал откуда-то из-за спины и протянул мне стрелу с черно-красным оперением.

Глава 45

Даже обогнав неторопливо плетущуюся сквозь туман дружину и заняв свое место во главе строя, я то и дело доставал из сумки и разглядывал подобранную Ратибором стрелу. Мне уже приходилось видеть черно-красное оперение оставшегося далеко за Большим Морем Фолькьерка. Похожие стрелы торчали из спин разведчиков «Топоров», которых мы с Вигдис отыскали в лесу ночью после волока. Не меньше десятка их осталось в щелях лат каменецкой дружины в тот день, когда мы разгромили и выгнали из города окопавшихся в детинце игроков-северян. Мне приносили и позже — после битвы за Вышеград. Одному Тенгри известно, сколько булгар полегло от летевших неведомо откуда стрел с черно-красным оперением.

Та, что я держал в руке, чем-то отличалась от всех, что попадались раньше. Явно самодельная, с уродливым зазубренным наконечником, вырезанным, похоже, не из металла, а из какого-то темного камня, поблескивающего на сколах темно-красным. Даже не касаясь, я чувствовал исходившую от него магию. Смертоносную, недобрую и достаточно могучую, чтобы отыскать и прикончить даже неуловимую цель — скользящего в тумане бестелесной тенью Неведомого. Неужели мне попалось что-то вроде самонаводящейся стрелы с увеличенным уроном по всяким … непонятным сущностям? Одни догадки — всемогущая Система стыдливо молчала и даже не позволяла убрать находку в инвентарь. Видимо, из-за того, что та еще условно считалась собственностью лучника.

Таинственный Робин Гуд – или целая шайка Робин Гудов – отстреливал моих врагов вне зависимости от уровня и национальной принадлежности: скандов и булгар, игроков и неписей, а теперь добрался и до этих жутковатых мест, чтобы поохотиться на Неведомых. Это, конечно, радовало… но радости было бы куда больше, знай я, кому обязан столь своевременной и качественной «огневой поддержкой» .

– Боярин… — Ратибор потянул меня за локоть. — Ждан пропал.

– Кто? – Я убрал стрелу за пояс. – Куда делся?

– Гридень, – пояснил Ратибор. – По нужде вот только отошел за дерево… Я оглянулся — уже и нет его.

– Я им дам – отошел… -- пробормотал я, разворачиваясь к строю. – Слушай меня! Ежели кому по нужде надо – всем стоять и ждать! И то если совсем терпежу нету, а то идите до Залита-острова, а там хоть портки мочите! Как…

– Боязно нам, боярин, – жалобно протянул кто-то из гридей. – Назад поворачивать надобно, а то все тут сгинем! Гневается Руевит старый, никак. А он нравом крут, ежели совсем осерчает…

– Цыц! – рявкнул я, со стуком опуская конец древка Гунгнира на землю. – Молчать, покуда я говорю! Сказано, идем вперед – значится, идем. Ежели я осерчаю – небо с овчинку покажется, сам к Руевиту миловаться побежишь да защиты просить… Ратибор!

– Чего, боярин? – тоскливо отозвался воевода.

– Ступай в конец строя, да оттуда приглядывай. За каждого головой отвечаешь. Да пусть сами по сторонам глазеют, да берегутся. Увижу кто шлем снимет – зубы повышибаю!

Последнее я добавил уже скорее для острастки – вряд ли кто-то из гридей отважился расстаться хотя бы с малой частью доспехов после того, что случилось какой-то час назад. А целый комплект баффов, замаскированный под гневную речь, вернул им хотя бы крупицу боевого духа. Впрочем, ненадолго…

Я даже затылком чувствовал недобрые взгляды. Мы все выполняли волю князя – но самого Мстислава здесь не было, и гриди обращали свою злобу на того, кто привел их в это проклятое и забытое всеми богами-хранителями место. Если бы не Ратибор, я бы уже наверняка получил полноценный бунт. И подавил бы его – но какой ценой? Когда уже погибла или пропала в тумане чуть ли не треть дружины, достаточно одного неосторожного слова или косого взгляда – и непременно найдется тот, чьи нервы дрогнут. Он возьмется за меч, и тогда я смогу подчинить перепуганных гридей только одним способом: доказав, что я могу убивать их куда быстрее и страшнее, чем крадущиеся по нашим следам Неведомые.

– Мы с тобой, ярл. – Ошкуй выскочил из-за моего плеча и пошел рядом. – Я сказал Йорду держаться поближе.

– Думаешь, я боюсь показать спину людям моей крови? – вполголоса отозвался я, ухмыляясь. – Неужели все так плохо?

– Скорее стоит бояться тем, кто посмеет предать тебя, – улыбнулся скальд. – Но мы с рисе будем стоять за своего ярла.

Пожалуй, даже забавно – из всех, кто отправился со мной в поход за очередным осколком «Светоча», я мог довериться только им двоим. Не склафам, рожденным этой землей, как и я сам, а троллю, который тысячу, если не две лет провел в камне, и игроку. Ошкуй вполне мог читать форумы, а то и проведать где-нибудь, сколько Павел Викторович готов заплатить за содержимое сумки на моем боку… Или за меня живьем.