На рубеже веков. Дневник ректора

В этот раз я город смотрю интереснее и подробнее, чем раньше. Были еще в историческом музее, в центре города. Привлекла внимание отличная коллекция прикладного стекла и выставленный в одном из залов катафалк XVII века. Гид, молодая девушка, музей знает очень плохо, в частности, не знает портреты. Похоже, что наши студенты по истории Европы готовы получше. Из экспонатов еще отмечу обстановку комнаты богатого купца, которая перенесена целиком из XVII века: и резной шкаф, и стены, и огромный стол с цельной дубовой столешницей.

В разделе каменного века, за стеклом кости 40-летней женщины. Она лежит на боку в неудобной позе, у шеи рассыпалась горсть бус. Этот «экспонат» просматривается со всех четырех этажей. Господи, ведь живая была душа… Ну почему надо кощунствовать из-за любознательности? Почти у всех наших ребят появились подобные мысли.

Со стороны узенькой улочки, идущей боком к центру, вошли в какое-то здание. Гид открыла своим ключом дверь и рассказала историю. Это бар, который помещается в комнатах гильдии или некоего собрания, организованного еще Христианом V перед войной. Тем временем мы спустились по очень узкой лестнице и долго шли длинными коридорами, справа и слева там находились подсобные помещения: кухни и посудомойки. Когда в город вошли немцы, то они не миновали этот бар, и хозяину это очень не понравилось. Тогда, чтобы не иметь случайных посетителей, он раздал всем своим постоянным клиентам ключи от запасного входа и закрыл парадный. В огромном подвале мы увидели массу людей и пустое кресло-трон, на котором когда-то восседал Христиан V. А гид сказала, что действует какой-то международный клуб, в который входят все члены королевской фамилии и крупнейшие международные деятели, в том числе и Клинтон; так вот, всем им при вступлении дают такой ключик от тайного хода.

Вечером были на премьере «Ромео и Джульетты» в местном театре. Шел туда с предубеждением. И когда вошел в зрительный зал и на сцене увидел земной шар, окруженный со всех сторон (на заднике — тоже кресла) креслами для зрителей, и отца Лоренцо, занимающегося химией — опрыскивающего сад (подобные этюды по школе Станиславского делают лучше), и кормилицу условно сеющую так же на кладбище, на земном шаре, цветы и пропалывающую сорняки, — предубеждение усилилось. Но все оказалось очень интересно. Все молодо. Лучше всего играл Меркуцио — здесь какой-то чудесный и сильный образ. Из молодой части труппы все были хороши, все нерассироплены, и даже Ромео и Джульетта не сладкозвучные оперные красавчики — современные хохочущие люди. Очень удачные костюмы Монтекки и Капулетти, в сером или черном. Как бы две породы мышей. Трагедия не влюбленных интеллектуалов, а просто двух молодых, переполненных силой людей. Я почему-то представил себе команду актеров, работавших под руководством Шекспира над пьесой: «А теперь, ребята, надо наполнить чем-нибудь поинтересней саму любовную сцену…»

Ольборгский театр не описываю, билеты очень дорогие, мой на третий ряд стоил около 140 крон. Лампы сверкали. Вместо билетеров — молодые, в униформе, ребята. Программки бесплатно выдают при входе. Публика в основном местно-сановного разлива. Дамы в драгоценностях, с прическами, одетые «на выход». Праздничный, штучный характер происходящего подчеркивается и тем, что в антракте все пьют из бокалов красное вино и шампанское. Уютная, не столичная, роскошь. Но доконали меня писсуары в туалете: они еще не виданной мною конструкции из нержавеющей стали. Похожие на мойки в московских кухнях.

Перевозбужденный раздумьями о том, как мне закончить главу о Шушенском — об этом я, естественно, думал и под аккомпанемент датской речи на спектакле, — я долго не мог заснуть. Включил телевизор «на шелест», и вдруг — такая беззастенчивая и гнусная порнография, с такой страстью актеры лижут и сосут, что еще долго и долго не спал, а разглядывал происходящее как невиданную этнографию. Интересно, не скрою, но лучше — не надо.

30 января, суббота.

На пароходе встретил двух русских девушек, лет по семнадцати. Они выглядели вполне благовоспитанными и щебетали у меня за спиной, не зная, кто я такой, по-русски, потом одна, что-то открывая, чуть меня подтолкнула и сразу же грубым голосом сказала другой: «Вот, мужика какого-то зацепила». Потом разговорились. Одна из Польши, мама вышла замуж за датчанина, и теперь девица живет здесь. Вторая — родственница из Киева. Здесь уже месяц. Ради нее и совершается это путешествие; поездят по Гетеборгу — и по домам. Будет отчет, что были. Обеим скучно. Спросили меня, что можно увидеть в Гетеборге и открыты ли там по субботам магазины.

Позже, когда я работал за компьютером, та, которая из Киева, прошлась по залу, томно поводя очами. Она была в модной у нас обуви на платформе. Но весь ее несчастный и вульгарный вид говорил: «Видите, какая я модная, почему же вы, ребята, не oглядываетесь на меня. Я готова на все: остаться, выйти замуж…»