На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века

«Невольное внушение и взаимовнушение. как мы его понимаем, есть явление более или менее всеобщее» (с. 9). Таким путем происходит «психический взаимообмен». Особенно благоприятными условиями психического влияния являются господствующие в сознании многих лиц идеи одного и того же рода и одинаковые по характеру аффекты и настроения.

Массовым внушением Бехтерев объяснял явления паники. «Эта психическая эпидемия развивается в народных собраниях, когда вследствие тех или других условий к сознанию масс прививается идея о неминуемой смертельной опасности», — писал он (Бехтерев, 1898, № 3, с. 170). Он следующим образом характеризовал панику: «Это есть нечто такое, что охватывает, подобно острейшей заразе, почти внезапно целую массу лиц чувством неминуемой опасности, против которой совершенно бессильно убеждение и которое получает объяснение только по внушению этой идеи, путем ли неожиданных зрительных впечатлений (внезапное появление пожара, неприятельских войск и пр.) или путем слова, злонамеренно или случайно брошенного в толпу» (там же).

Значение внушения в социальной жизни народов Бехтерев видел в том, что оно представляет важное условие объединения отдельных лиц в большие сообщества, усиливает чувства и стремления, поднимает активность народных масс. Последнее может быть и губительно для народа, и увлечь его к величайшим подвигам — все зависит от направляющей силы, и дело руководителей народных масс, вожаков, направлять чувства и мысли народа к возвышенным целям и благородным стремлениям. «Отсюда очевидно, что внушение является важным социальным фактором, который играет видную роль не только в жизни каждого отдельного лица и в его воспитании, но и в жизни народов, — утверждал Бехтерев и продолжал, — ввиду этого я полагаю, что внушение как фактор заслуживает самого внимательного изучения для историка и социолога, иначе целый ряд исторических и социальных явлений получает неполное, недостаточное и, быть может, даже несоответствующее объяснение» (с. 177).

Заключая свое выступление, Бехтерев связал его с дискуссиями о роли личности в истории, со спорами о героях и толпе, которые происходили в те годы. Он был против теории Н. К. Михайловского о героях и толпе, но возражал и тем, кто отрицал роль личности в ходе исторических событий. «Время не позволяет мне остановиться на одном в высшей степени важном вопросе, о котором так много было споров еще в самое последнее время. Я говорю о роли отдельных личностей в истории. Как известно, многие были склонны отрицать совершенно роль личности в ходе исторических событий. По ним личность является лишь выразителем взглядов массы, как бы высшим олицетворением данной эпохи, и потому она сама по себе и не может иметь активного влияния на ход исторических событий. Последние силою вещей выдвигают ту или другую личность поверх толпы, сами же события идут своей чредой вне всякой зависимости от влияния на них отдельных личностей. При этом, однако, забывают о внушении, этой важной силе, которая служит особенно могучим орудием в руках счастливо одаренных от природы натур, как бы созданных быть руководителями народных масс. Нельзя, конечно, отрицать, что личность сама по себе является отражением данной среды и эпохи, нельзя также отрицать и того, что ни одно историческое событие не может осуществляться, коль скоро не имеется для него достаточно подготовленной почвы и благоприятствующих условий, но также несомненно и то, что в руках блестящих ораторов, в руках известных демагогов и любимцев народа, в руках знаменитых полководцев и великих правителей, наконец, в руках известных публицистов имеется та могучая сила, которая может объединить народные массы для одной общей цели и которая способна увлечь их на подвиг и повести к событиям, последствия которых отражаются на ряде грядущих поколений» (там же).

К вопросу о личности и массе Бехтерев возвращался не раз. В речи на втором съезде отечественных психиатров в год первой русской революции он говорил о силе народных масс: «Нельзя забывать, что, как ни велика сила в отдельно взятой активной личности, способной увлечь за собой массы, но великие события оказываются возможными лишь при общей солидарности масс. Последние в этом случае являются такою силой, пред которой меркнет и стушевывается сила отдельных личностей» (Бехтерев, 1905, с. 40). Позже Бехтерев писал о том, что место отдельных личностей в общественном развитии определяется тем, в какой мере они могут уловить «пульс народной жизни и направление исторического процесса и тем самым приложить свою энергию на путь, соответствующий развитию народных масс» (Бехтерев, 1921б, с. 322).