На рубеже веков. Современное европейское кино. Творчество, производство, прокат

«Звезда глянца», где главную роль, как и в «Никчёмных», сыграла Пиркко Хямяляйнен, повествует о том, как сложно оставаться собой и «в себе», когда тебя окружают толпы поклонников и папарацци. Ближе к финалу героиня попадает в психиатрическую больницу, где её настигает безумие. Другая его не менее депрессивная драма – «Зомби и поезд-призрак» – начинает своё действие зимой, когда герой-музыкант по кличке Зомби (Матти Пеллонпяя) оказывается на распутье. Он находится в плену алкогольной зависимости, его охватывают депрессия, ощущение безысходности, однако в сгустке грязи, дыма и ужаса появляется просвет: ему предлагают работу музыканта, в него влюбляется девушка, наступает весна. Но герой не в силах отказаться от пьянства, справиться с депрессией. Он становится уже настоящим зомби, когда видит перед собой плывущую по городу девушку в белых одеждах. Метафорично обыгранная белая горячка уводит героя в бездну городских улиц.

Для своих историй Аки Каурисмяки будет тщательно и скрупулёзно подбирать актёров. Пиркко Хямялайнен останется интересна только Мике – он продолжит её снимать вплоть до 2000-х годов. Её партнер по фильму «Никчемные» – усатый и угрюмый Матти Пелонпя – в дальнейшем будет предан обоим режиссёрам, причём у каждого согласен играть абсолютно разные роли. Но настоящей находкой для Аки по сей день считается колоритная Кати Оутинен, дебютировавшая до Каурисмяки в фильме «Вот и мы, жизнь». В последующем её ждёт участь актрисы одного кинорежиссёра, и только в 2000-е годы постаревшая актриса станет исполнять эпизодические и вторые роли в фильмах других кинематографистов.

Уже в своей первой работе у Суоминена в её трактовке маргинального образа проскакивает нота скупой сатиры, которую Аки Каурисмяки возведёт до высшего ранга. Актёрским оружием Оутинен являются нетеатральная мимика, неимпульсивные жесты; её глаза в каждом фильме имеют разное «наполнение» и настроение. Такую манеру вживания в образ должны будут освоить все актёры режиссёра Каурисмяки. В отличие от культового фильма Тапио Суоминена, младший Каурисмяки эстетизировал грязь и смуту, полюбив своих никчёмных и беззащитных героев, снабдив их скупостью диалогов, чёткостью мысли, дерзким молчанием. Основным местом действия становится любопытный старый город, созданный Каурисмяки по детским воспоминаниям, которых не вернуть.

Вступление Финляндии в Евросоюз в 1995-м году повлекло за собой ряд культурных и финансовых проблем. Экономический кризис начала 1990-х был самым серьёзным за всю финскую историю. Его последствия были даже более тяжёлыми, нежели спад экономики в послевоенный период. Производство резко упало до 10–12 премьер в год. Произошло заметное снижение посещаемости кинотеатров. В то же время возросла роль телевидения. Кинематограф чётко разделился на популярный и авторский.

Неустойчивые мнения и оценки по отношению к финскому кинематографу никогда не были такими яростными, как в это десятилетие: критика постоянно колебалась от международного признания к поражению и ощущению тщетности.

Несмотря на сложную ситуацию в стране, недостатка в новых режиссёрах не было. В картинах прослеживались как элементы подражания Аки Каурисмяки, так и его полное отрицание – попытки возвратить ушедший мелодраматизм деревенской жизни. Здесь надо отметить и обращение творцов к новым жанрам: триллер, криминальная драма, детектив, а также рождение такого феномена, как женское кино.

Фильмы этого периода направили финское кино в сторону, где находились ещё не тронутые темы. Например, Лаури Тёрхёнен снимает в 1989 г. фильм «Свои» (Insiders), повествующий о яппи. Яппи – полная противоположность образу жизни хиппи. Это молодой преуспевающий и амбициозный человек, проживающий в городе, ведущий здоровый образ жизни и стремящийся к карьерному росту. Клэйс Олсон в фильме «Аквариумная любовь» (Akvaariorakkaus, 1993) рассказывает о юности без вмешательства идеологических принципов.

Тем временем Каурисмяки-режиссёр протестует. Петер фон Бах пишет о политической ситуации: «Зависимость от Советского Союза (некоторые называли это «пресмыканием») исчезла по той причине, что Советского Союза больше не стало, но его место заняло преклонение перед Европейским союзом, чьим покорным членом Финляндия хотела быть»[65]. Каурисмяки высказывает мнение на этот счёт своей трилогией о ковбоях: «Ленинградские ковбои едут в Америку» (Leningrad Cowboys Go America, 1989), «Ленинградские ковбои встречают Моисея» (Leningrad Cowboys Meet Moses, 1994) и Total Balalaika Show. Это острые фарсы, выражающие в абсурдной форме протест финской культуры против её насильственного выравнивания с «гомогенной» Европой. Режиссёр с гордостью демонстрирует гротескную неотесанность холодного финского характера, обреченного быть высмеянным зрителем и остаться до конца непонятым.