НА РУСЬ!

Бурундай был парнем смышленым и сразу же ухватился за наш план. Он прекрасно понимал, что выполнить приказ Батыя мы не сможем, но перечить ему не стал, а как настоящий солдат пошёл умирать. Теперь же появился шанс. Единственной проблемой было то, что мы не знали, как далеко ушёл флот и где он стоит. А посылать разведку не было времени.

– Выступаем всем туменом. Немедленно! – совсем по-наполеоновски схватил быка за рога Бурун- дай.

И я понял, что этот парень – настоящий полководец. Он умел рисковать и принимать решения, понимая всю степень ответственности за их последствия. А ещё я вспомнил, где слышал это имя. Это он разобьёт русские войска Владимирского князя Юрия на реке Сить.

Ох, не зря нас свела судьбинушка. Ведь я вспомнил кое-что ещё. Но не будем забегать вперёд.

Шли мы вверх по Яику быстро и уверенно. Не обошлось без предательства. Предателем стал бывший правитель Булгарии Гази-Бараджа. В своё время Алтынбек изгнал его из страны и тот сбежал к монголам. Там от Угэдэя он получил «добро» на правление ещё незахваченной Булгарией. И теперь мужик старался услужить монголам верой и правдой. Он порядком надоел Батыю, и тот отправил его в тумен Бурундая.

Лошадь Гази трусила рядом с моей и, скрашивая тяготы ночной гонки, её хозяин рассказывал мне свою историю. Он проникся ко мне доверием, когда узнал, что я не монгол. Вероятно, чтобы оправдать свою подлость, предателю радостно осознавать, что он такой не один.

– Я вижу, что ты рус, – говорил он. – А служишь Батыю. Значит ты, как и я, вовремя понял за кем сила.

Я молчал. Мне было неприятно, что этот предатель пытается приравнять меня к себе.

«А кто ты? – завредничал внутренний голос. – Ты идёшь с войском врага твоей страны, который хочет её поработить».

«Это не Россия, это сборище диких варваров, где правит сила кулака. Этой стране очень далеко до моей России, – в который раз пытался я оправдаться сам перед собой. – К тому же это исторический факт, что после монгольского ига Русь выйдет сплочённой и великой страной».

– У меня многое связанно с русами, – принимая моё молчание за одобрение, продолжал булгар. – Мой дед Арбат был улугбеком3 на Москве, а отец мой Азан родился и девятнадцать лет прожил в этом городе.

«Это что, московский Арбат именем твоего деда называется?», – чуть не сорвалось с моих губ. Но я уже научился не высказываться вслух и поймал себя на мысли, что мне становится интересно. Чёрт побери!

– Пятьдесят лет назад князь Всеволод Большое Гнездо пошёл походом на Булгарию, чтобы посадить моего отца на Булгарский трон, – рассказывал Гази. – Но в бою под городом Тухчи4 отца и меня малолетнего захватили в плен. Так мы оказались на Родине. Отец мой, Азан, был человеком умным. Он сделал хорошую карьеру и здесь. Со временем он стал улугбеком города Учель5, а после его смерти улугбеком Учели стал я. Через два года я вновь попал в плен к князю Юрию Всеволодовичу. Князь Юрий меня помнил и по дружбе посадил в темницу. Шесть лет я был пленником князя, пока не умер царь булгар Чельбир. Вот тогда-то Юрий меня освободил и поставил улугбеком Нижнего Новгорода.

– С чего такая доброта? – не сдержался я.

– Вот! – почувствовав мою заинтересованность, хмыкнул Гази. – Князь хотел поставить у правила булгарской лодьи своего человека, а для этого меня следовало возвысить. Всё вышло так, как он и предполагал. Не смогли поделить булгарские суварбаши верховную власть и семь лет назад попросили князя Юрия, чтобы отпустил он меня со службы принять власть над булгарским народом.

«Как всё у этих средневековых ребят запутанно, – подумал я. – Служил тому, служил сему… а в итоге – «не соизволите ли быть нашим царём?». Ничего не понимаю».

– Но через год это отродье шакала Алтынбек поднял восстание и вопреки древнему закону «булгарам не воевать друг против друга», пошёл с войском на столицу. Я не стал нарушать древний закон и, оставив власть, вернулся к князю Юрию. – закончил Гази повествования о своих злоключениях.

Если честно, то у меня язык уже не поворачивался назвать его предателем. Я понял, что такие метания были в то время в порядке вещей. Вождя искали не по национальному признаку, а по выгоде. Даже вера не играла решающего значения. Гази был мусульманином, а служил христианам. Хотя именно на этом и сыграл Ал- тынбек. Он назвал нового царя приспешником христиан и осквернителем веры.

– А что, русы и булгары часто воевали друг с другом? – поинтересовался я.

– Постоянно, – прозвучал равнодушный ответ. – Войску надо воевать. Мужики столько добра не заработают, им бы себя прокормить. А тут князь да дружина его. Все хотят вкусно поесть да тепло одеться. Вот и ходят друг к другу как волки на овчарню. А как же иначе. Не станет же войско со своим народом воевать.

– А что ж не объединились против монголов, ведь соседи вроде? —спросил я.

– Странный вопрос для телохранителя монгольской княжны, – хмыкнул Гази. – Ты сам-то давно в этих краях не был? Вижу я, что только по обличию ты русич, а об отчине своей ничего не ведаешь.