На рыдване по галактикам

— Погоди-ка, чувствую, и тут не обойтись без радикальных мер, — заявляет Ярка и, не успеваю я даже уточнить, что именно она собирается сотворить, что есть дури лупит ногой в стену. Номер содрогается. Вспыхивает свет, со скрежетом врубается кондиционер, начинает наяривать какая-то безумная колыбельная, напоминающая вой движков «Дерзающего», а толчок с утробным хлюпом всасывает возложенное на его алтарь зловонное подношение. Едва ногу отдернуть успеваю, как зев схлопывается, а крышка с грохотом падает.

— Хвала квантовой гравитации! — восклицаем мы хором и вываливаемся в коридор.

— О-о, а у тебя совсем другой номер, и плюш вон по стенам синенький, — отдуваясь, замечает Соколова. — Походу, саранча-портье лучше дока в половых различиях рубит и следует избитым, устаревшим лет этак на пятьсот, шаблонам… ну или мне просто так фатально не повезло с расцветочкой.

— Я не против махнуться номерами, по цвету стен я их не дискриминирую, — хмыкаю я. Возвращаться в смердящее нутро своего нет никакого желания.

— Слушай-ка, а как он вообще к тебе пролез? Не настолько жидкий, чтобы под уплотнитель просочиться. А не соврал ли ты мне, дружочек? Заманил, небось, в нумера невинную ксеноморфинку с недобрыми целями, да и придушил в ходе брачных игрищ, нарушающих все параграфы конвенции о допустимых рамках межгалактических сношений! — прищурившись, выдает вдруг девчонка. — А я-то, наивная провинциалка, тебе поверила, теперь, если что, вместе по этапу на Баргозу пойдем!

Я открываю было рот, чтобы возмущенно побожиться всеми солнцами Веги, что просто забыл запереть дверь, как мульти-спеца по сокрытию тел в сортирах вдруг осеняет:

— Нам нужно алиби! Надо засветиться в местном баре, тогда, если что — мы полночи пить-пить из красного бака, и за плавание залетного сопленогого паразита вольным стилем по канализации никак не в ответе.

— Пей-пей, — машинально поправляю я: — Пошли. Сон все равно как рукой кэпа Вегуса сняло… Рори! Гулять!

— Ой, какие твой чемодан милые ушки себе отрастил! — удивляется Ярка, когда тот проносится вперед. — А почему только ночью? Днем их не было.

— Потому что днем было много посторонних. Мама разве не учила тебя не показывать всем встречным-поперечным свою прелесть? Непременно отнять захотят. У меня и так его пару раз чуть не уперли, хорошо, отбрыкался… Я ему после этого пасть-зубасть и напрограммировал. Он вообще-то не чемодан, если что, не называй его так, а то обидится. Рори — робот-переносчик. А для меня еще и типа питомца.

— Мама как раз таки и учила показывать всем свою прелесть, только не очень-то я эту науку одолела, — бормочет себе под нос кучерявая последовательница Варга в деле истребления аборигенов СС-99, на ходу деловито пересчитывая свои капиталы.

За стойкой администратора пусто, дрыхнуть, поди, завалился, иначе и его бы докатившееся из коридора амбре не оставило бы равнодушным. Хотя, может, они запахов и не чувствуют?

— А ничего, что от нас паразитом смердит за три парсека? — спрашиваю я теперь и соучастницу моего преступления. — Не подозрительно ни разу?

— А это уж не их ксеноморфьего ума дело, какой парфюм с феромонами пользуют гости планеты, — вздернув нос, заявляет та. — Впрочем, если думаешь, что стоит освежиться — к нашим услугам все тот же агрегат, умчавший в вонючую даль твою склизкую нимфетку, поскольку из кранов сыплется исключительно песок. Но, правда, неплохой такой, мелкодисперсный. Ничего для туристов не жалеют.

— Слыхал я что-то про исключительную полезность кремния для кожи… Вот чьей только, не помню. Соколова, — говорю я, затормозив перед лестницей. — Спасибо тебе за… да, короче, за все.

— Понадобится еще кого затромбить в толчок — всегда обращайся, — не моргнув глазом отзывается она. — Такой прикольной практики у меня за все четыре года учебы еще не бывало, даже когда я по чистой случайности умудрялась перед распределением не раздраконить Торквемаду!

— Непременно, — нагло пользуюсь я этой щедростью. То ли еще будет… если Варг все-таки не вернется.

Глава 8. Кадет Соколова. Развеселые последствия

Голова в который раз неумолимо клонится к барной стойке. Когда нос почти утыкается в емкость с дымящимся пойлом, меня подбрасывает на полметра, а из ушей, кажется, тоже начинают змеиться сизые струйки. Не то что сон прогоняет — мозг пытается выкурить из черепа. Если верить надписи в меню, это фирменный коктейль «Вулкан Нимы». Конкретный такой вулкан, после встречи с которым велик риск разделить судьбу Помпеи. Пришлось заказать — без «пей-пей» тут сидеть не разрешают. Но даже я не настолько рисковая личность, чтобы пробовать подобное на вкус, мне и «нюх-нюх» за глаза хватило. Хлебнешь, поди, этого пойла — и не то что сервак уронишь, тектоническую плиту, на которой зиждется убогий порт, пополам отрыжкой расколешь.

— Не спали сопелку, Соколова, — комментирует Нюк. — А то и тебе регенератор понадобится.