На самом дальнем берегу

— У тебя есть лодка. На ней ты приплыл сюда и поплывешь дальше. Куда? Может, на запад? Потому что плыть надо на запад. Он приходит по дороге оттуда. Значит, то место — там. С этой стороны. Потому что он живой — не дух, не тень, не призрак, который переходит через стену. Ничего подобного. Через стену может перейти только душа, но у него бессмертна не только душа, но и тело. Я видел, как во тьме от его дуновения возгорелось пламя, которое только что угасло. Я видел это! — Тут лицо человека преобразилось и засияло в золотисто-красном закатном свете дикой красотой. — Я знаю — он поборол смерть! И отказался от волшебной силы, чтобы узнать — как. Теперь я уже больше не волшебник. И ты тоже знаешь это, ты тоже ищешь то место. Возьми меня с собой.

Тот же самый золотой свет сиял и на лице Ястреба, но оно оставалось неподвижным и суровым.

— Да, я пытаюсь найти то место, — сказал он наконец.

— Позволь мне пойти с тобой.

— Если будешь на берегу в час отплытия — я тебя возьму, — коротко произнес Ястреб, и голос его был холоден и спокоен, как и прежде.

Красильщик отступил еще на шаг и замер, глядя на него; восторженная экзальтация, озарявшая его лицо, начала меркнуть, а на смену ей пришло странное, тяжело-недоуменное выражение. Похоже, что Красильщика посетила вполне разумная и трезвая мысль: стоит ли ему мучить себя, пробиваться сквозь штормы, новые впечатления и видения — и куда? Зачем? В конце концов, не сказав больше ни слова, он повернулся и побежал трусцой назад, в облако пыли, которое он поднял на дороге и которое еще не успело осесть. Аррен облегченно вздохнул.

Ястреб тоже вздохнул, хотя отнюдь не потому, что на сердце у него стало легче.

— Ладно, — сказал он. — Странной дороге подойдет странный провожатый. Если хочет — пусть плывет.

Аррен пошел рядом с ним в ногу.

— Уж не хочешь ли ты взять его с нами? — спросил он.

— Это будет слишком тяжело для него.

С внезапной вспышкой гнева Аррен подумал: «Это и для меня слишком тяжело». Но вслух он не сказал ничего, и они пошли дальше в молчании.

Когда они вернулись в Сосару, то встретили их не очень хорошо. Стоит чему-нибудь случиться на таких маленьких островах как Лорбанери, — и это сразу становится известно всем. Несомненно, кто-то видел, как они сворачивали к Дому Красильщиков, а затем на дороге беседовали о чем-то с сумасшедшим. Хозяин трактира прислуживал им с нескрываемой грубостью, а жена его вела себя так, будто смертельно боялась. Вечером, когда деревенский люд собрался посидеть на улице под навесом трактира, они всячески старались показать — прежде всего друг другу — что не желают разговаривать с подозрительными иноземцами и пытались вести между собой как можно более веселую и непринужденную беседу. Но не так-то много оказалось у них остроумных шуток, которые могли бы пройти по кругу, и поэтому вскоре веселье их выдохлось. Замолчав, они очень долго сидели, насупившись, пока наконец мэр не обратился к Ястребу и не спросил:

— Так что же, нашел ты свои голубые камешки?

— Я нашел кое-какие голубые камни, — вежливо ответил Ястреб.

— Надо думать, что Собри показал тебе, где их искать.

— Ха-ха-ха! — заржали остальные, восхищаясь этим шедевром иронии.

— Собри — это такой рыжеволосый? — спросил Ястреб.

— Он сумасшедший. Это с его матерью ты говорил утром.

— Я у нее спрашивал про волшебников, — сказал маг.

Вчерашний тощий мужичок, который сидел к нему ближе всех, сплюнул в темноту и спросил:

— Зачем?

— Я думал, что от волшебника скорее всего узнаю то, что мне надо.

— Люди прибывают на Лорбанери за шелком, — сказал мэр — Никаких камней никто у нас отродясь не искал. И никто не спрашивал о чарах и заклинаниях, или рукомашестве, шарлатанстве и прочих колдовских фокусах. Потому что здесь живет честный народ и делает честную работу.

— Это верно… Он прав, — загалдели остальные.

— И мы не желаем здесь никаких других людей, всяких иноземцев, которые суют нос в наши дела и вынюхивают секреты нашего ремесла.

— Если бы в округе нашелся хоть один колдун, который еще не спятил с ума, мы бы посадили его в амбар что-нибудь делать.

— Только они не представляют, что такое честная работа.

— Они и знают, и умеют ее делать — если только такая работа найдется, — возразил Ястреб. — А то ведь ваши амбары пусты, сады неухожены, а если у вас в складах и найдутся настоящие шелка, то они сотканы много лет назад. Что вы вообще делаете здесь, на Лорбанери? Чем занимаетесь?

— Мы занимаемся своими делами и не суем нос в чужие, — огрызнулся мэр, но тут в разговор вступил очень возбужденный тощий мужичок:

— Тогда объясни, почему к нам больше не ходят корабли? Почему наши товары не возят в Хавнор? Не знаешь? А я знаю — потому что мы делаем дешевую подделку…