На самом дальнем берегу

— Чаек, — сказал Аррен, который усиленно протирал глаза и старался обследовать весь раскинувшийся перед ним голубовато-серый горизонт.

Волшебник рассмеялся:

— Ну ты даешь! Ни один маг не разглядит чайку с расстояния в двадцать миль!

Тут как раз солнце выбралось из скопления тумана в восточной части неба, и крохотные, кружащиеся по небу пятнышки, на которые глядел Аррен, заискрились, как золотые брызги, которые стряхнули с неба в воду, или как пылинки в солнечных лучах. И тогда Аррен понял — это были драконы.

Чем ближе подплывала «Зоркая» к островам, тем больше видел Аррен драконов — парящих в небе, кружащих на утреннем ветерке; от радости его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Это была радость, которая сродни боли, — радость исполнения желаний. В полете драконов ощущались блеск и величие смертного мира. В их красоте дышала и чудовищная сила, и безудержная дикая воля, и изящество разума. Ибо драконы — мыслящие существа, владеющие речью и древней мудростью: в узорах их полета читалось яростное, дикое согласие.

Аррен не мог ничего вымолвить, он лишь думал: «Мне все равно, что будет потом. Никто и ничто не отнимет у меня. Я видел, как драконы играют на утреннем ветру!»

Порою с той стороны доносились резкие, дребезжащие звуки, гармония воздушного танца нарушалась, круги разрывались, и то один дракон, то другой на лету извергал из ноздрей длинные полосы огня, которые изгибались и повисали на минуту в воздухе, повторяя изгибы и яркий блеск длинного, выгнутого дугой драконьего тела. Наблюдая за ними, маг сказал:

— Они сердятся. Они исполняют на ветру танец гнева. — Вскоре он добавил: — Ну, мальчик мой, мы угодили в осиное гнездо.

Теперь и драконы увидели среди волн маленький парус, и сначала один, а потом другой покинули вихрящийся узор своего танца и, вытянув и выпрямив в воздухе тела, работая огромными крыльями, устремились прямо к лодке.

Маг глянул на Аррена, который сидел у румпеля, потому что навстречу лодке ветер гнал крутые волны. Мальчик уверенно правил твердой рукой, хотя в глаза ему бил ветер, поднятый крыльями. Удовлетворенный этой картиной, маг снова повернулся и, встав у мачты, убрал из паруса волшебный ветер. Потом поднял вверх свой жезл и что-то громко сказал.

Услышав его, произносящего слова Древнего Языка, некоторые из драконов, круживших в воздухе, остановились на лету, перестали кружить, рассыпались и полетели к островам. Другие продолжали парить, протянув к магу выпущенные когти передних лап, но удерживаясь от нападения. Один из драконов, низко опустившись чуть ли не к самой воде, медленно подлетел к ним и, сделав два взмаха крыльями, оказался над лодкой. Покрытый чешуей живот едва не задевал мачту. Аррен увидел сморщенную незащищенную кожу между ключицами и грудью: лишь эти места да глаза были уязвимыми частями драконьего тела, если только копье, наносящее удар, не будет зачаровано могучими драконьими чарами. Дым, который клубами валил из длинной зубастой пасти, душил мальчика, но еще омерзительнее был запах падали, который заставил его бороться с мучительной тошнотой.

Тень пролетела над ними и вернулась, держась так же низко, как и прежде, и на этот раз Аррен почувствовал, что в него резко ударил горячий, словно из плавильной печи, воздух, а потом уже налетел дым. Он услышал ясный и яростный голос Ястреба. Дракон пролетел над их головами. Потом все устремились к островам, как бегуны по песчаной дорожке, окатив лодку напоследок бешеным шквалом. Аррен, который изо всех сил старался не дышать, наконец перевел дух и вытер пот со лба — холодный пот, выступивший по всему телу. Глянув на своего спутника, он увидел, что его волосы уже не белые: дыхание дракона опалило их и закрутило кончики волос. Тяжелый холщовый парус, опаленный с одной стороны, стал наполовину коричневым.

— Твоя голова кое-где помечена, мальчик, — сказал маг.

— И твоя, господин мой.

Ястреб провел рукой по волосам и удивился.

— Ну и ну! — сказал он. — Что за наглость! Но я не ищу ссоры с драконами. Они выглядят как безумные — или пребывающие в крайнем замешательстве. И не говорят. Ни разу в жизни не встречал я дракона, который налетал бы, не сказав сначала что-нибудь… если только он не терзал в это время свою жертву… А теперь мы должны плыть дальше. Не гляди им в глаза, Аррен. Если придется иметь с ними дело, отверни лицо. Теперь нам надо идти под морским ветром, он сейчас дует прямо с юга, а мое искусство, возможно, вскоре понадобится для других вещей. Держи тот курс, которым мы сейчас идем.

«Зоркая» летела вперед, и вскоре справа остался один отдаленный остров, а слева — те два острова, которые они увидели первыми. Острова вставали из воды невысокими утесами, и скалы белели засохшим пометом драконов; на них гнездилось множество черноголовых крачек, которые, похоже, совершенно не боялись ужасных соседей.