Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

…Выходящие на улицу двери домов мало чем отличаются от современных. Дверной замок отпирается ключом. С внутренней стороны двери можно запереть на задвижку. В дверь стучат колотушкой, дверным кольцом. В некоторых домах можно дернуть за цепочку у двери, и тогда зазвенит колокольчик.

На пороге дома мозаичная надпись: «Сальве» («добро пожаловать»). У каждого хозяина свои вкусы. В некоторых домах у дверей сажают ученых птиц, которые тем же криком «сальве» встречают гостей.

Иногда двери охраняет собака, поэтому у порога нас встречает выложенная мозаикой столь знакомая надпись: «Берегись собаки!» («каве канем»). А некоторым собака не нужна: это бывало тогда, когда дом охраняет раб, привязанный к кольцу в стене, — человек на положении цепного пса…

Сразу за дверьми — óстий. Здесь дожидаются посетители. Дальше — самое большое помещение во всем доме — áтрий.

Даже богатые дома сохранили планировку, ведущую свое начало от глубокой старины, когда жилище римлянина представляло собой простой деревянный сруб с отверстием в потолке, куда выходил дым очага, находившегося посередине комнаты.

Слово «атрий» происходит, вероятно, от латинского прилагательного «атер» (темный, черный), что легко объяснить, если мы представим себе, какими черными и закоптелыми были эти помещения, когда в них горел огонь в очаге, не имевшем трубы.

Постепенно к этому центральному помещению стали пристраиваться небольшие жилые комнаты, помещения для слуг и т. д. Атрий сохранял проем в крыше и в последующие века. Свет в атрий поступал через отверстие в потолке.

Италийский дом с атрием.

Отсутствие окон объясняется тем, что римляне до I в. н. э. не застекляли рам и из-за зимних холодов вынуждены были оставлять стены без окон. Улица с такими домами выглядела угрюмой и мрачной.

А почему же посредине комнаты бассейн? Это тоже традиция. Отверстие в потолке давало возможность собирать дождевую воду. Для этого в атрии делали бассейн, куда стекала дождевая вода. Этот бассейн, имплювий, был дополнительным резервуаром для водоснабжения. Отсюда брали воду для хозяйственных нужд при отсутствии водопровода или при далеком расстоянии от бассейна.

Позднее отверстие в потолке стало служить только для освещения, а бассейн в полу — для украшения комнаты.

Атрий — центр дома. В нем собирается вся семья, и, конечно, он украшен наиболее богато. В домах состоятельных людей стены отделаны мрамором, пол мозаичный, из маленьких разноцветных камешков; ими выложены красивые узоры. На стенах — картины-фрески, в нишах стоят мраморные статуи. В атрии хранятся восковые маски умерших предков, здесь и алтарь домашних богов — лар и пенáтов. Часто в атрии же приносятся жертвы этим домашним богам.

Маски хранятся в особых шкафах. Они расположены таким образом, что по ним можно проследить родословную хозяина.

За атрием — внутренний дворик, обнесенный колоннадой и отгороженный от улицы глухой стеной. Это перистиль. Здесь бассейн с небольшим фонтаном, каменные скамейки. А у людей побогаче перистиль полон редкостных растений, деревья причудливо подстрижены, а среди них белеет мрамор драгоценных статуй.

Между атрием и перистилем располагается таблин. Это нечто вроде кабинета хозяина дома. Здесь хранились документы хозяина.

Атрий сообщался с перистилем одним или двумя боковыми коридорами, через которые проходили домашние слуги, чтобы не беспокоить хозяина. Таблин, как и атрий, отделывался по возможности богато. Полы и стены украшались мрамором и мозаикой. В случае необходимости он легко отделялся от окружающих помещений легкими ширмами или занавесями.

Внутренний вид одного из домов в Помпеях.

На переднем плане имплювий — бассейн для сбора дождевой воды. Открытая комната — таблин — кабинет хозяина. Поднятый занавес отделяет таблин от перистиля — внутреннего дворика с колоннами.

Вообще весь облик римского дома показался бы нам необычным: терялись в полутьме стены просторного атрия, и только середину его освещали яркие лучи солнца. В сумраке мерцала бронза высоких канделябров, драгоценная посуда на столах, золоченая резьба мебели. Дальше открывался широкий проем, за которым был виден просторный перистиль.

Когда наступал вечер, в имплювии отражалось звездное небо, перистиль был залит лунным светом; чадили лампы и причудливые тени дрожали на стенах.

Вокруг атрия, таблина и перистиля шли жилые комнаты для хозяев, домочадцев и рабов. Они были отделаны гораздо скромнее, освещались маленькими окнами. Несколько богаче отделывался триклиний — столовая. О триклинии мы расскажем позже.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука