На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима

Больше того, эти шесть когорт резерва должны были в свою очередь по сигналу полководца атаковать конницу и легкую пехоту Помпея во фланг в тот момент, когда они будут проходить мимо фланга легионов Цезаря, преследуя отходящую цезарианскую кавалерию. Одновременно по тому же сигналу кавалерия Цезаря должна была прекратить отступление и, повернувшись, атаковать конницу Помпея с фронта. Таким образом, по замыслу Цезаря, конница Помпея должна была попасть в окружение и оказаться в клещах, охваченная с фланга шестью когортами тяжеловооруженных, а с фронта атакованная конницей Цезаря.

Все произошло так, как предполагал Цезарь. Тяжелая пехота Помпея осталась на своем месте и выжидала нападения легионеров Цезаря, которые бегом атаковали помпеянцев. Пока легионеры Цезаря приближались к боевой линии Помпея, помпеянская конница напала на слабую кавалерию Цезаря. Та отступила, не принимая боя. Преследующая цезарианскую кавалерию конница Помпея прошла мимо правого фланга легионов Цезаря и попала под удар шести резервных когорт. Одновременно конница Цезаря, которая отступала в порядке, не принимая боя, и поэтому не была охвачена паникой, повернулась и напала на кавалерию Помпея. Помпеянская конница и легкая пехота не выдержали удара во фланг шести когорт тяжелой пехоты и атаки с фронта конницы и легкой пехоты Цезаря.

Помпеянская кавалерия была разбита и отступила в панике. Преследуя ее, шесть когорт цезарианцев совместно со своей конницей и легкой пехотой обошли левый фланг легионов Помпея и напали на них с тыла. Те резервы, которые Помпей мог бросить для отражения этого окружения, были слишком слабы. В это время и Цезарь, и Помпей уже ввели все свои резервы в бой. В результате армия Помпея была окружена и разгромлена. Власть в Риме перешла к Цезарю.

Осуществление такого сложного маневра требовало высокой выучки и тренировки как отдельного бойца, так и целых подразделений. Выполнение такой операции стало возможным только после военной реформы Мария, когда появилась постоянная наемная армия. Выполнить маневр, задуманный Цезарем, было бы не под силу плохо обученному гражданскому ополчению.

Обучение в римской армии

На войне люди неизбежно сталкиваются со страхом. Только преодолев этот страх, бойцы могут добиться военного успеха. Преодолению страха помогает сплоченность солдат в единое целое, в крепко спаянную тактическую единицу, вроде римской когорты или современного батальона. Сплотить воинов в единую тактическую единицу можно только путем обучения.

Обучение бойца в греческой или македонской фаланге было несложно и достигалось путем незначительных упражнений. От тяжеловооруженного греческого пехотинца требовалось только уметь двигаться в тяжелых доспехах, уметь владеть копьем, ходить в затылок переднему, держать направление, ни в коем случае не выходить из рядов и не нарушать строя фаланги. Выучить этому можно было любого человека, не страдавшего какими-либо физическими недостатками. Поэтому любой греческий гражданин мог в любое время вступить в ряды гражданского ополчения своего родного города. Для этого он был достаточно обучен.

Страх бойца греческой фаланги преодолевался тем, что задние ряды фаланги, которым не угрожала непосредственная опасность от вражеских копий и мечей, напирали на передние и, мешая им пятиться, заставляли сражаться. В греческой и македонской фаланге сплоченность воинов была непосредственной: они шли в бой плечом к плечу, солдат все время чувствовал рядом с собой товарища.

В римском манипулярном легионе сплоченность начинала существовать только с момента рукопашного столкновения с противником, когда легион превращался в такую же сплошную массу людей, как греческая или македонская фаланга. В самый ответственный момент подхода к врагу, когда боец особенно нуждается в знании того, что его поддерживают товарищи, когда в фаланге задние ряды толкают вперед передовых бойцов, именно в этот решающий момент римский манипулярный легион был разделен, разорван на отдельные линии и манипулы. В самый решительный момент в манипулярном легионе непосредственная близость, сплоченность отсутствовала. Это отсутствие сплоченности необходимо было чем-то заменить. Что же заменяло римлянам то чувство «локтя», которое вело вперед греческого гоплита?

В римском манипулярном легионе чувство непосредственной сплоченности заменялось чувством внутреннего единства. Боец каждого переднего манипула, каждой центурии был твердо уверен, что, как только его часть столкнется с противником, задние манипулы и центурии не побегут, не бросят его одного, но поспешат вперед, заполнят промежутки между линиями и манипулами, сольют легион в единое непосредственно сплоченное целое. Без этой уверенности невозможно было наступление манипулярного легиона, невозможно было бы само его существование.