На семи ветрах

Он снова запустил руки в волосы, взлохматил их. Взгляд Эни шёл за этими руками к тёмным кудрям, а потом вниз, когда он постарался запахнуть полы рубашки. Пуговицы отсутствовали, словно кто-то рванул так, что выдрал их с мясом. Моргнула. Что она делает? Куда смотрит? Что думает?

Ей бы подумать над своими перспективами, а она рассматривает Дормерского Упыря. Ну, красавчик! Так сколько их вокруг! Она ещё в детстве перестала обращать внимание на подобные глупости. А тут залипла на полуобнажённую мужскую грудь. Смех да и только!..

Король Дормера выдернул Эни из размышлений. Закончил разговор:

— Иди. Уходите с Арви в Гарнар немедленно. Два дня! На третий жду вас тут. Список не забудь! — добавил насмешливо, когда она рванула к двери.

Эни забрала бумажку и быстро покинула кабинет. Думала:

— Тоже мне список! Запомнила я все эти имена. И подумать только! Он назвал сына Арви!

* * *

Дома она никому, ничего не сказала. Зачем? Это её личная битва. Целый день была тиха, задумчива. Ида почувствовала что-то и взяла заботу о мальчиках на себя. Тем более, что помощников море.

А Эни просидела весь день вперившись в окно. Ида могла бы поклясться, что она и не видит ничего. Так и было. Лица, факты вставали перед княжной, объединялись в группы, рассыпались. Всплывало то, что она знала о каждом, кто был на том самом балу. Подноготная, сплетни, слухи, её собственные наблюдения…

Вечером, когда дети и Ида заснули, она пришла в башню Гарды. Та работала, готовила что-то. Эни вдохнула поглубже и поняла, что. Взглянула на женщину, заменившую ей мать. Решилась:

— Мне нужно зелье.

Гарда флегматично кивнула. Расценить это можно было так: пользуйся! Да, Эни умела, много знала. Целительница каждую из них учила, тем более, что эльфы близки к ведающим по тому, как те и другие воспринимают мир.

Качнула головой:

— Я хочу, чтобы сделала ты.

Гарда насторожилась:

— Что тебе нужно?

— Два зелья. Афродизиак для мужчины. Сильный. Чтобы не остановился… И "искры страсти" для женщины. В максимальной концентрации. И желательно с обезболивающим и противозачаточным эффектом.

Гарда спокойно взглянула на Анастас:

— Ты решила пойти до конца?.. Кто он?

Эни качнула головой:

— Мужчина не имеет значения. Но да, я пойду до конца.

— Почему?

Такой простой вопрос. А ответ? Эни постаралась ответить и попросить заодно:

— Хочу быть хозяйкой своей жизни, а это единственный путь. И не говори, пожалуйста, нашим. Они попытаются "защитить" меня. Выйдет только хуже.

Гарда смиренно склонила голову. Кто она такая, чтобы мешать кому-то идти своим путём? Даже если сердце рвётся от боли, как тогда с Тай. Глухо спросила:

— Сколько у меня времени?

— Послезавтра утром я уйду.

Ведающая кивнула:

— Я успею.

Встала, тяжело дошла до полки. Положила перед Эни несколько флаконов. С десяток, наверное.

— Пей по одному на ночь, чтобы спать. Иду предупреди, чтобы за Арви присматривала.

Эни попыталась отказаться:

— Зачем?

Гарда молча собрала флаконы в небольшой полотняный мешочек. Подняла Эни на ноги. Всучила ей в руки. Обняла:

— А затем! Тяжёлые времена для тебя наступают. Нужно спать, чтобы силы были.

Глава 19

Эни рассматривала пёструю жеманную толпу, собравшуюся в бальном зале. Она пришла пораньше. Король ещё не появился, потому бал не начался. Музыканты настраивали инструменты. Аристократы приветствовали друг друга.

На неё посматривали с интересом. Княжна Гарнара выглядела сегодня, как раньше. Обрядилась в экстравагантное платье. В котором даже декольте присутствовало. Это вызывало вопросы у одних, и искреннее восхищение у других. Смотрелась, надо признать, соблазнительно. На то и был расчёт.

Она должна привлекать внимание и навевать кавалерам фривольные мысли. По двум причинам. Во-первых, необходимо быстро привлечь внимание определённого мужчины. Во-вторых, объяснить всем его несдержанность. Ей вовсе не нужно, чтобы, в придачу к остальным проблемам, на неё повесили обвинение в том, что она споила и принудила своего любовника.

Эни едва не рассмеялась. Вряд-ли, конечно, до этого дойдёт. А если и так, Гарда позаботилась, чтобы самые тяжёлые обвинения обошли её стороной. Сегодня утром она вручила ей только один флакон. Ответила на растерянный взгляд Эни:

— Для мужчины ничего не понадобится. Достаточно будет того, что он поцелует тебя, когда ты выпьешь зелье.

Эни с сомнением покрутила флакон в руках. Гарда посмотрела на неё с жалостью:

— Ну, ты же не дурочка, Эни! Ты разве не видишь, как действуешь на них? Никакие зелья не нужны!

Эни прикрыла глаза. Не хочет она видеть ничего. Не желает. Ей не нужно ничего этого. Никогда! Только один раз, чтобы поняли, какая она, и отстали, уроды. Пусть поймут и отстанут. Все они!

Гарда что-то такое увидела у неё в лице. Заговорила сухо, по-деловому, как и нужно было, чтобы Эни не развалилась на части прямо здесь и сейчас:

— Смотри. Зелье начнёт действовать через минуту. Флакон съешь, как конфету, чтобы ничего потом не нашли. Не знаю, что ты там задумала, но чутьё мне подсказывает, что чем-то обыкновенным ты не обойдёшься.