На сердце без тебя метель...

— Полноте о кровавом безумии, Лизавета Алексеевна! — поспешно перекрестилась матушка Клавдия. — Кара нашего времени и чина дворянского — жизни лишаться да убивцами становиться! Все от того, что Господа в душе нынче нет у многих. Поддаются соблазнам бесовским, так и тут. Не толкни под руку бесы, Господь бы помог долги выплатить, что причиной душегубства стали. Ведали, вестимо, что Он вот-вот вызволит из лап их бесовских, оттого и поторопили на сей грех.

— Но ведь эти деньги были через ложь и замысел дурной, — возразила Лиза, поддавшись требованию пытливого ума.

— На все воля Его, — сурово отрезала игуменья. — Нам неведомо, какие пути уготованы Им. Нам лишь идти по ним, держась Его мудрости и не ропща на страдания, что выпадают на сих путях.

Матушка Клавдия вдруг замерла, словно что-то разглядела через пышную зелень молодой листвы за оградой обители, а потом снова обратила взор на Лизу:

— Что бы ни сотворил Он, замысел есть. И только Его воля на то. Господь не желает покарать. Наказание возможно, но оно приходит из любящей руки Его только для того, чтобы научить или помочь тебе. Помни о том, когда час сомнений придет. Во всем только воля Его.

— Истинно так, — прошептала Лиза, ощущая вину перед игуменьей за свои сомнения. — Наталья Михайловна желает на дачу уехать на лето. Григорию Александровичу повезло снять целый дом под Москвой, возле села Рождественского, что у Дмитровской дороги. Бог даст, до Вознесения уедем. Уже сборы начали, потому я не смогу теперь бывать при больнице. Только на Малую Пречистую воротимся. Тогда, ежели позволите, я бы снова желала быть вам полезной.

— Не могу на сей счет ничего сказать, — ответила матушка Клавдия после короткой паузы. — Не будет меня тут на Малую Пречистую. У иной матушки позволения испросить надобно будет.

— А вы, досточтимая матушка?! — воскликнула Лиза.

— А я по благословению Его Высокопреосвященства во главе Алексеевской обители стану.

Девушка в изумлении ахнула. Едва ли она пожелала бы матушке Клавдии такое место. В гостиных ходили слухи, что император во время своего недавнего визита в Москву выбрал место для собора в честь Отечественной войны. А покамест на месте том стояла Алексеевская обитель. Если слухи были верны, матушку Клавдию ожидало немалое испытание — шутка ли быть игуменьей обители, что готовили под снос. В голове у Лизы мелькнула догадка: не ее ли необдуманное обращение к графине в монастыре на Светлую пятницу послужило тому виной? Ведь Лизавета Юрьевна могла догадаться, что игуменья привечала неугодное ей лицо.

Могла ли графиня похлопотать перед митрополитом о переводе? Вполне, зная ее непримиримость.

— С вашего позволения я навещу вас осенью в Алексеевской обители, — попросила Лиза, прощаясь с игуменьей.

Могла ли она тогда подозревать, что ее обещание не сбудется? Едва ли. Потому как не предполагала для себя иного будущего, кроме как подле Дуловых, покамест не вступит в пору совершеннолетия. Задумчиво идя по набережной, Лиза даже не подозревала, что многое снова переменилось. И не будет уже ни дачи под Москвой, ни возвращения на Малую Пречистую…

Она на четверть часа опоздала к обеду, задержавшись в Александровском саду, чтобы насладиться неповторимым духом весны, пропитавшим город за последние недели. Солнце нежно ласкало кожу своими лучами, в воздухе царил аромат первой зелени и цветов. Даже нескромные взгляды прогуливающихся в саду щеголей не омрачали Лизиного настроения. Она не спеша шла по аллее, любуясь пышными облаками цветущих садов и куполами храмов, блестевшими позолотой на солнце. Когда над головой простирается ясное небо, а солнце пригревает так нежно, разве думается о дурном?

Потому даже вспоминая о горе своей сообщницы, Лиза не теряла благостного расположения духа. Ей было жаль сына Софьи Иогановны. Но еще больше она сожалела о боли, что Вальдемар причинил своей матери. Деньги действительно прокляты, решила Лиза к концу прогулки и, перекрестившись на сверкающие на солнце маковки, поспешила кликнуть извозчика.

Дом в Хохловском переулке встретил Лизу странной тишиной и пустым столом в гостиной. Шагнувшая неслышно со спины служанка отчего-то напугала так, что сердце едва не выпрыгнуло из груди.

— Мадам в спальне, — прошептала она Лизе, скоро принимая шляпку, легкую кружевную пелерину и сумочку. — За хозяином спешно послали-с…

— Павлуша?.. — от страха у Лизы перехватило в горле.

— Что вы! Господь с вами! — замахала руками девка. — Барчук с Мелашей да с нянюшкой на прогулке. В здравии он. Это мадам… Вам бы пойти к ней, Лизавета Алексеевна, а то только затихла… Как бы худого не случилось при такой истерике… Я на всякий случай даже за господином дохтуром послала. Обещали-с быть…

Натали лежала ничком в постели. Лицо ее раскраснелось, волосы растрепались. Припухлость вокруг глаз выдавала недавние долгие рыдания, в которые она снова едва не ударилась, завидев Лизу на пороге.

— Qu'en est-il, ma chère?^[334] — еще больше встревожилась Лиза.