На шифре. Инсайдерская история криптовалютного бума

Энтони, смирившийся с судьбой Чарльза, только твердил:

– Ну, Чарльз все-таки учредитель – это у него отнять нельзя.

То же касалось его приятеля Амира. Но Михай ответил:

– Чарльз должен уйти.

Увидев, как решительно настроены люди вроде Михая, работавшие лично с Чарльзом в Цуге, Гэвин подумал, что гендиректору Ethereum действительно придется покинуть команду.

Джефф еще не оправился от того, что никто не придерживался предварительного договора. Во время ожидания Гэвин и Джефф спустились вниз, и Джефф спросил, почему Гэв не высказался об увольнении Чарльза, как они условились. Гэвин, который позже этот момент не вспомнит, ушел от ответа. Джефф устроил взбучку и Матиасу за то, что он промолчал, но тот ответил, что не состоит в руководстве и это не его ответственность. Еще он добавил, что находится в опасном положении: если Виталик проголосует за то, чтобы оставить Чарльза, под ударом окажется уже его карьера.

Позже, когда они поднялись, Амир навис над невысоким Джеффом:

– Я тебе не нравлюсь, – сказал он.

– Нет, – ответил Джефф. По его словам, Амир, который вспоминает разговор иначе, на самом деле заявил: «Я тебе не нравлюсь, потому что я еврей».

Джефф был в шоке. «Это еще что начинается?»

– Почему ты так говоришь? – спросил он.

Амир позже скажет, что ни разу не слышал расистских оскорблений от коллег, но, оглядываясь назад, чувствует, что многие из них и правда верили в некоторые стереотипы, – например, и он, и другие помнили подколки: раз он из Израиля, его могло к ним подослать израильское правительство. В тот день он сказал:

– Ты хренов расист.

(Амир отрицает, что говорил это и тем более ругался, утверждая, что «я так просто не разговариваю».)

– Никакой я не расист, – ответил Джефф резко. – Я даже не знал, что ты еврей, да и какая разница? Ты мне не нравишься, потому что ты ничего не делаешь и ты мне сейчас грубишь, потому что я не расист.

Тут Джефф почувствовал на плече чью-то руку. Его придерживал Гэвин.

– Ты просто смешон, – бросил Джефф Амиру напоследок.

Виталик пришел на заднюю террасу и наконец объявил, что принял решение. Соучредители сгрудились вокруг него. Разработчики Гэвин и Джефф встали плечом к плечу, а справа от Джеффа, последним в их полукруге, стоял соучредитель, который только что обвинил его в расизме, – Амир.

– Все соучредители остаются соучредителями. Это не изменится, – начал Виталик. – У соучредителей остается их доля эфира.

Гэвин увидел, как на лице Амира промелькнуло: «Бинго!» Как ему показалось, Амир, получив изначально желаемое, даже обрадовался, что может и дальше выполнять свой долг – то есть удовлетворять собственные прихоти, а заключались они в основном в сексе с женщинами, как знали друзья из-за его, как они это называли, обаятельной честности. (Амир утверждает, что решение о сохранении учредительской доли было принято заранее и Виталик лишь подтвердил то, что он и так знал. Что же до его личной жизни, он говорит: «По-моему, для компании компьютерных ботаников-интровертов обычная половая жизнь уравновешенного и обходительного взрослого мужчины может показаться похождениями Казановы. Для меня это комплимент».)

Насколько помнит Михай, Виталик продолжил:

– После нашего разговора стало очевидно, что мы разделились на два лагеря, и это плохо. Мы все должны быть в одной лодке.

Он заговорил о том, что Чарльз утратил доверие своих подчиненных. Но при этом все еще сомневался в решении. По словам как минимум одного соучредителя, то ли из-за стресса, то ли из-за расстройства от того, что творится с его детищем, Виталик даже прослезился.

Он взял себя в руки и позвал обратно в проект Гэвина, Джеффа, Михая, Энтони и Джо. Неприглашенными остались Чарльз и Амир.

Они вернулись за большой стол, где Виталик объявил остальным состав нового руководства. Ранее Михай и Джо предложили пригласить Тейлора Герринга – айтишника, который делал все за Амира, но не участвовал в конференциях учредителей, – того, кто составил досье на Чарльза. Еще Джо выдвинул Стефана – француза из Лондона, занимавшегося связями с общественностью. Виталик принял обоих – Стефану перешли обязанности Чарльза по коммуникациям и собеседованиям, а Тейлор занял должность Амира.

Команда не аплодировала принятому решению и не радовалась, но все-таки выдохнула с облегчением: Чарльз ушел.

Согласно показаниям нескольких человек, Амир прямо за столом, не сходя с места, начал торговаться с Виталиком за свою долю эфира от премайна. Похоже, его не сильно огорчило устранение из руководства. Как позже вспомнит один из сотрудников: «Амир получил свои эфиры и мог больше не прикидываться членом правления, так что со всех сторон остался в выигрыше». (Амир говорит, что эфир в то время ничего не стоил и ничего не значил лично для него – он даже потерял деньги на спонсировании проекта, – но все равно уже было решено, что он получит долю.)