На шифре. Инсайдерская история криптовалютного бума

Майкл говорит, что Эддисон перебила его со словами: мол, сейчас неважно, есть конфликт интересов у Энтони или нет, а речь только о том, что впредь 50 % прибыли «биткойнсультантов» полагается «Децентралу» как процент за наводку.

Майкл отказался платить. После этого их отношения испортились. Майкл говорит, что Энтони начал брать с него деньги за аренду. (Энтони утверждает, что если и брал, то это не связано с разговором.) В конце концов Майкл переехал.

И это не единственная история об агрессивной тактике Энтони. Когда они со Стивом Даком создавали игровое приложение Satoshi Circle, юрист Энтони, по словам Стива, сообщил ему, что он не может владеть игровой компанией, будучи гражданином США. (Энтони помнит ситуацию иначе – что это сам Стив переживал о вопросе законности.) Энтони согласился платить Стиву как работнику, а не как бизнес-партнеру, хотя и пообещал при этом долю с продажи приложения, если она состоится в пределах 120 дней. Впрочем, как утверждает Стив, Энтони дал слово, что не собирается в ближайшем будущем продавать приложение. Через два дня он его продал. (По словам Энтони, всем было известно об этих планах с самого начала.) После этой сделки Энтони и стал биткойновым миллионером, что в дальнейшем позволило ему финансировать Ethereum и получить звание соучредителя.

По словам работников KryptoKit, он пообещал двум сотрудникам из маркетинга долю в 2,5 %, но, когда дело дошло до договора, задерживал им зарплату, пока они не подписали бумаги, по которым не получали никакой доли. (Энтони говорит: «Зарплату никогда и никому не задерживали… Что касается доли – если не было уговора, то и подписывать нечего».)

До Виталика доходили из Торонто и эти истории, и многие другие, и, хотя инцидент с CSD не был решающим, он все-таки укрепился в подозрениях. Так, хотя на это уйдет еще несколько месяцев, EF начал дистанцироваться от человека, считавшего себя главным венчурным инвестором Ethereum.

И вот в конце июля настал день запуска. Уже несколько месяцев было видно, что Geth команды Джеффа опережает клиент на С++ как минимум в одном крайне важном отношении. Он устанавливался всего за пару секунд или самое большее несколько минут, тогда как установка клиента Гэва, написанного на более старом языке, могла занять и целых полчаса. К тому же, хоть вариант на С++ предлагал больше функционала, клиент на Go работал стабильнее. А еще его уже протестировали. Должно быть, удобство и надежность клиента Джеффа стали сокрушительным ударом для Гэвина, который упивался любой ошибкой со стороны конкурента и мечтал, что его клиент будет тем самым «Турбо».

Гэвин не считал, что Geth надо рекламировать сильнее, чем его разработку. В июне он написал в блоге: «Пожалуйста, не заблуждайтесь: в том, что клиент на Go прошел аудит, нет ничего такого волшебного… Не вижу причин выбирать именно его вместо других (С++ и Python)… Клиентов с гарантиями не бывает. Более того, не стоит забывать, что на клиенты с маленькой целевой аудиторией [как у клиента Гэвина] реже проводят атаки».

Может, это и так, но он уже растерял свой кредит доверия у команды. К моменту запуска все основные ссылки с Ethereum.org вели на Geth. Иногда сайт предлагал клиент на С++ как вариант. Даже будучи СТО, Гэв не мог повлиять на отдел связей с общественностью, чтобы те сделали порядок случайным или поставили Geth ниже. Детище Джеффа стало основной программой для запуска.

Чтобы внести данные в первичный блок и участники пресейла получили приобретенные эфиры на свои адреса, Виталик написал скрипт, сканирующий биткойновый блокчейн и выдающий список, кто и сколько купил эфиров. Затем Виталик, Гэвин, Джефф и Аэрон выбрали блок тестовой сети – 1028201, приглянувшийся своей палиндромностью, – и предложили всем, кто хочет включить клиент Ethereum, вставить его хеш в свой первичный файл. После этого можно включать клиент, который найдет другие клиенты, создавшие такие же блоки, и тогда цепочка оживет. Цепочку запускал не сотрудник криптокомпании – это был, скорее, подход в стиле «Мам, смотри, я могу без рук!».

28 июля Виталик прилетел из Китая в Берлин. 29 июля команда провела последнюю проверку. 30 июля в мягком свете ламп, в окружении ретромебели берлинского офиса они таращились на телевизор, где таймер отсчитывал секунды, и ждали, когда тестовая сеть создаст блок 1028201. Наконец 30 июля 2015 года, в 15:26:13 по всемирному времени, все началось. На экране появилась гифка с Роном Полом, где политик возбужденно размахивает руками. Гэвин сгенерировал первичный блок с криком: «Есть!»

Наконец-то идея, придуманная Виталиком почти два года назад, стала явью.