На шипах

– Он что? Издевается что ли? – Подумал я. Сама ситуация была настолько абсурдной, что невозможно ей найти разумного объяснения. Как он оказался здесь, когда его брата и отца скрутила милиция? Почему он не знает итоговый счет? И что он вообще здесь делает, преследуя меня на своем долбанном роллс-ройсе? Хотя, ответ на последний вопрос был мне известен.

– Проиграли. – Сказал я, тщательно скрывая закравшуюся в голосе дрожь. По взмывшим над очками бровям, я понял, что Пегас удивлен и действительно не знал результата.

– А я так надеялся, что удержим победу. – Он задумчиво улыбнулся. – Ну да ладно, мы и так прыгнули выше головы. Надо отметить. Садись, тут как раз неподалеку хороший ресторан. Заодно обсудим наши дела.

– Нет, спасибо. Я спешу.

– Так чего стесняешься? Запрыгивай! Я подвезу. – Он пытался говорить непринужденно, на сухих губах даже мерцала тусклая улыбка, но контекст каждого слова был слишком понятным и зловещим, чтобы я без раздумий согласился поехать с ним. Это будет поездка в один конец.

– Спасибо, но я лучше пешком. – Услужливо ответил я, ощущая тотальную беспомощность загнанной в угол лисы. Я отчаянно ускорял шаг в надежде, что прохожие спугнут в нем желание применить силу, но как назло, рядом никого не было. Нутром ощущая опасность, воспаленным от страха умом я выстраивал план побега. Растерянный взгляд шнырял из стороны в сторону, пытаясь найти лазейку, чтобы прошмыгнуть и скрыться от преследовавшего меня друга. Тревожные мысли приобретали параноидальный характер. Вырвавшись вперед, я шел без оглядки, ощущая затылком дыхание смерти. Уши хаотично шевелились от шума шуршащих по асфальту колес, а колени вздрагивали от мысли, что из окна меня выцеливает холодный ствол пистолета. Да, у страха велики не только глаза, но еще уши и воспаленная фантазия, рисующая в воображение страшные картины моей кончины. Роллс-ройс вновь поравнялся со мной. Тихим ходом он шел по правую от меня руку. Из открытого окна на меня таращился Пегас.

– Садись, говорю. – Приказал он. – Ты же не хочешь, чтобы я настаивал?

– Я сегодня устал. Давай лучше завтра. – Ответил я, стараясь не смотреть в его сторону. Охватившее меня отчаяние сковало ноги, не давая возможности убежать. Куда делась та самая храбрость, с помощью которой я пару недель назад свалил его правым хуком? Куда делась та дружба, которую я испытывал к нему последние месяцы? Все это скрылось за туманом страха, окутавшим меня с головы до ног. Не дающим покоя и возможности дышать.

Пегас выскочил из машины и схватил меня за рукав. Я пытался вырываться, но крепкие, сжатые в кулак пальцы не давали свободы. Он давил на меня обезумевшим взглядом, не оставляя сомнений, в суровости своих намерений. Я хотел дать отпор, ударить его, вырываться и убежать, но торчащая из-под пояса рукоять пистолета отбивала желание к сопротивлению. Мне ничего не оставалось, как застыть на месте, максимально сопротивляясь его захватам, в надежде, что кто-нибудь увидит нас и спугнет Пегаса. Но он был слишком безумен, что бы чего-то бояться.

– Не заставляй меня применять силу. – Говорил он, сжимая рукав. – Сядь в машину. Мы просто поговорим!

– Отпусти! Нам не о чем говорить. – Отвечал я, оказывая пассивное сопротивление.

– Ты кем себя возомнил? Ты вообще кто такой, чтобы распускать свои грязные руки? Как ты посмел публично оскорбить меня на глазах у людей?

– Я думал, что мы закрыли все наши вопросы.

– Ты думал! Да тебе и думать не положено! Ты вообще кто? Вечный неудачник, который за всю жизнь ничего не выиграл. Трусливое и ни на что не способное говно. Где бы ты был, если бы не моя дружба? Ты просто ноль. Все, что у тебя есть: квартира, машина, Марина, да даже сраная повязка на плече – это все мое. Я просто с тобой поделился, дал почувствовать себя львом в стаде никчемных баранов, а ты меня так отблагодарил. Взял и съездил по морде на глазах у других, сделав мне кровное оскорбление, которое я никому не прощу. Да ты еще и тупой, раз поверил в обратное.

С пылающим взглядом он схватил меня за голову и воткнул колено в живот. Я свалился на землю, ощущая острую боль, широко раскрывал рот пытаясь набраться воздуха. Лежал и корчился, не оказывая никакого сопротивления, пока он, ухватившись за воротник, волок меня по асфальту к машине.

– Будешь знать, говно, на кого поднимать свои руки! – Кричал Пегас, открывая заднюю дверь.

– Слышь, мужик! – Окликнул его сиплый голос.