На широкий простор

Нупрей и Круглый вместе с Панасом направились в Высокую Рудню. В Гундаровом логу они должны были дождаться букреевцев и деда Талаша. Дед Талаш считал делом своей чести не оставлять Букрея и партизан. Он твердо решил подчинить свои личные интересы интересам общим.

Поход на деревню Ганусы вызывал необходимость назначить начальника для партизан: их насчитывалось уже около двух десятков. Фактически дед Талаш считался их вожаком, но юридически это не было оформлено. В связи с этим встал и другой вопрос: как назвать начальника партизан?

— Ну, хлопцы, вам надо выбрать атамана! — сказал Букрей, обратившись к партизанам (этими словами Букрей предрешил вопрос, как назвать начальника).

— Атамана, атамана выбрать! — подхватили партизаны.

— Со своей стороны, товарищи, я посоветовал бы вам выбрать нашего батьку, деда Талаша. Он человек смышленый, хитрый, осторожный, но в то же время решительный и смелый. Человек достойный. Я присмотрелся к нему и говорю: начальник он будет кругом на сто двадцать.

— Выберите кого-нибудь помоложе и более опытного в военном деле, — заявил дед Талаш.

— Дед Талаш!

— Деда Талаша!

— Пускай дед Талаш будет атаман наш! — сказал кто-то в рифму.

Все партизаны дружно, как один, называли кандидатуру Талаша.

Дед расчувствовался. Снял шапку. Желтовато-белая лысина его блеснула, как солнце. Он вскинул голову, потом опустил ее и поклонился собранию:

— Благодарю вас, голуби мои. Еще раз прошу: выберите кого-нибудь более стоящего, чем я.

— Талаш, Талаш атаман! — еще громче закричали партизаны.

Дед опять снял шапку. Еще раз поклонился.

— Я буду, товарищи, заботиться о вас, буду беречь каждую каплю вашей крови. Будем стоять друг за друга. Дело же наше — бить насильников. Никакой пощады панам… Слово командира должно быть законом для всех. Я буду прислушиваться к вашему голосу, а вы должны слушать меня — иначе не будет порядка.

— Правильно! — подтвердили партизаны.

— Дисциплина — первое дело, — заметил Букрей.

— А своим помощником позвольте выбрать мне Мартына Рыля, — обратился дед к партизанам.

— Позволяем!

Вот как дед Талаш стал партизанским атаманом.

Спозаранку, едва заалело на востоке, все войско двинулось в поход. Связь между разведчиками и главной колонной поддерживали партизаны. Первое донесение разведки пришло часа через два. Разведка донесла: в деревню Ганусы проследовали двадцать четыре конника и две повозки с пулеметами. У букреевцев пулеметов не было. Красноармейцы были вооружены только винтовками и ручными гранатами.

Тихо, бесшумно двигались Букрей и партизаны по дороге на Ганусы. Настроение у людей было приподнятое, особенно у партизан: им впервые предстояло встретиться с вражеским войском с оружием в руках. Настороженность красноармейцев и партизан стала еще большей, когда они подошли к опушке леса, за которым уже начинались крестьянские поля. Деревня вырисовывалась на белом снежном фоне серыми пятнами своих вросших в землю строений. За деревней виднелись сумрачные силуэты оголенных кустов, а за кустарником синела стена высокого леса.

Букрей приказал выслать цепочку дозоров для наблюдения за деревней.

Разведчики сообщили, что легионеры выставили охранение восточнее деревни: оттуда ждали враги нападения, в той стороне находились позиции Красной Армии. Легионеры никак не думали, что этот удар может обрушиться на них с тыла, с западной стороны деревни, где и сосредоточивались красноармейцы и партизаны.

Букрей, дед Талаш и Мартын Рыль внимательно осмотрели местность и выбрали позицию. Позиция находилась на опушке леса, там, где дорога шла греблей[18]и была сжата с обеих сторон темной чащей сосен и елей. На болоте вдоль дороги росли лозняк и ольшаник. Для того чтобы еще больше сузить позицию и лишить поляков возможности развернуться в бою, Букрей приказал завалить дорогу за греблей, чтоб там не могла проскочить конница. Красноармейцы и партизаны так замаскировались, что их невозможно было заметить с дороги, сколько ни всматривайся.

Подготовили позицию, расставили бойцов вдоль дороги и в лесу и стали подкарауливать поляков. Томительно и напряженно проходили минуты ожидания. Букрей и дед Талаш обходили позиции, проверяли готовность начальников звеньев и каждого бойца, обращая их внимание на необходимость выдержки, спокойствия и строгого исполнения команды. Без команды — не подавать никаких признаков жизни!

Дед Талаш был охвачен глубоким внутренним волнением. Была тревога за исход предстоящей схватки, в которой он впервые примет участие как боец и как начальник. Но он ничем не обнаруживал своих переживаний. Его мысли строго по-военному сосредоточивались на этом первом бое с белополяками.

Деду показалось, что на участке позиции, который примыкает к деревне, мало бойцов, враги могут там прорваться. Между тем боевая задача состояла в том, чтобы ни один легионер не ушел из ловушки. Этот участок позиции укрепили, — Букрей должен был согласиться с доводами деда.